Искусство одеваться к лицу (из «Дамского сборника» 1882 г.)

Буринская А. К.

     Желание нравиться есть почти врожденное свойство женщин, и потому уже в самых ранних возрастах женщины начинают практически изучать законы, которых сочетание составляет то, что называется вкусом в деле наряда. Не все, однако, обладают одинаковою способностью легко схватывать бесчисленные особенности, производящие на глаз то и другое впечатление, т. е. другими словами, не все обладают так называемым врожденным вкусом. Таким является на помощь наука вкуса – эстетика, стоящая выше практического навыка, как вообще всякая наука стоит выше практического эмпиризма. Думая наложить здесь некоторые законы эстетики в применении к умению одеваться, мы заранее предупреждаем читательниц, что они не должны бояться встретить здесь педантические разглагольствования: как и везде в нашем сборнике, мы имеем в виду и в этом отделе только чисто практические советы, прямо приложимые к делу.

     Мода 1882-1884 гг.

     В коротких словах, – искусство одеваться к лицу заключается в умении выставить в наиболее благоприятном свете все хорошие стороны наружности и фигуры, и, с другой стороны, скрыть или смягчить недостатки. Всякая фигура составляется из рядов линий, расположенных в различных направлениях: вертикальном, горизонтальном и косом. Ряды этих различных линий производят на зрение весьма неодинаковые впечатления. Вертикальные линии направляются вверх, встают; наоборот, горизонтальные распространяются в ширину, ложатся. Человеческая фигура значительно превышает ростом ширину, т. е. в её очертаниях преобладают вертикальные линии над горизонтальными. Поэтому, во всякой фигуре преобладание вертикальных линий производит впечатление большей высоты, роста, и, напротив, обилие горизонтальных линий уменьшает рост в пользу толщины. Имея в виду этот закон, женщина высокого роста не должна делать себе костюма, в котором много продольных складок, а женщина малого роста – платья, украшенного множеством поперечных бандо. Худощавая и высокая женщина, в платье с продольными (вертикальными) складками будет казаться длинной палкой, а полная и низенькая получит вид кубаря в костюме с горизонтальными сборками. Эти истины практически давно известны женщинам, обращающим внимание на свой наряд, и мы видим теперь, что справедливость их доказывается самыми простыми геометрическими соображениями.
     Из того, что мы знаем о впечатлении, производимом линиями различных направлений, само собою выходит, что рост кажется тем большим, чем в одежде менее поперечных линий. На этом основании женщина в пеньюаре, или просто закутанная в простыню, кажется выше, чем одетая в платье с талией и сборками. Это впечатление есть результат того закона, что неразделенная вертикальная линя кажется более высокой, чем имеющая поперечные деления.
     Кому неизвестно, что мужчина, переодетый в женское платье, кажется непомерно высоким, а женщина в панталонах представляется значительно меньшего, чем обыкновенного, роста? Это явление легко объяснимо. Обыкновенный мужской костюм в его нижней части представляет две параллельные, вертикальные линии – ноги в панталонах; если же ноги покрыты юбкой, то вертикальные линии превращаются в косые.
     На этом простом рисунке легко можно убедиться, что косые линии АB и АС длиннее, чем вертикальная линия АD. Поэтому и фигура мужчины, одевшего юбку, кажется выше, чем его всегдашний рост в мужской одежде. Следовательно, полнота одежды способствует впечатлению большого роста. Но здесь существует предел, за которым впечатление получается уже совсем обратное. Именно, если юбки слишком полны, то косые линии их очертания превращаются уже в поперечные и, стало быть, увеличивают ширину, уменьшая рост. Вследствие свойства умеренно-косых линий увеличивать впечатлите роста, происходит то явление, что женщина, имеющая платье с юбкой умеренной ширины на платье prinesse, с обтянутыми ногами, делается с виду ниже ростом, потому что в очертании нижней части своего тела получают преобладание линии вертикальной, имеющей, как мы видели, меньшую длину, чем косая. Из этого следует практический вывод, что костюмы с обтянутой юбкой не годятся особам очень малого роста.
     Сочетание различных цветов или красок имеет в деле наряда столь же существенное значение, как и сочетание линий.
     Здесь кстати будет напомнить читательницам о том, что понимается в физике под именем дополнительных цветов. Преломляясь в стеклянной призме, напр. в привеске к канделябру, белый дневной свет распадается на несколько отдельных цветов, образующих вместе так называемый призматический спектр. Эти цвета суть желтый, красный, синий, оранжевый, зеленый и фиолетовый. Из них главные – желтый, красный и синий, потому что остальные три получаются из смешения каких-нибудь двух основных. Например, желтый цвет, смешанный с красным, дает оранжевый, красный с синим – фиолетовый, желтый с синим – зеленый. Эти-то составные цвета и называются дополнительными по отношению к трем главным цветам. Поэтому оранжевый цвет есть дополнительный к синему (ибо вместе они состоять из желтого, красного и синего): зеленый дополнительный к красному, а фиолетовый дополнительный к желтому. Дополнительные цвета имеют особенное оптическое свойство, которое нужно иметь в виду, между прочим, и в искусстве одеваться. Дело в том, что если какой-нибудь основный цвет поставлен рядом со своим дополнительным не в одинаковых пропорциях, то они взаимно оттеняют друг друга и выигрывают как тот, так и другой. Если же, наоборот, они взяты в равных пропорциях, то оба теряют и смесь их приобретает серый или грязный неприятный оттенок. Знание всех этих законов, понятно, очень важно в искусстве создать хороший костюм, и в умении надеть драгоценность, и в тысяче других аналогических, случаях. Можно привести множество примеров, где знание этих оптических особенностей цветов может принести пользу: напр., особа с очень красным цветом лица не наденет зеленого платья, потому что краснота лица сделается совсем багрово. С другой стороны, дама или девица с желтоватым оттенком в цвете лица не выберет фиолетового костюма, потому что тогда она будет казаться еще желтее, и проч., и проч.
     Черный цвет, в научном смысле представляющий, собственно говоря, отсутствие цвета, производит однообразное и несколько мрачное впечатление и, конечно, по этой причине у большой части народов принят как выражение печали (траур), или отречения от житейских радостей (одежда монахов). Есть, впрочем, народы, носящие траур белого цвета, что объясняется также унынием и однообразием впечатления, производимого массой белого цвета. Обыкновенно говорят, что черный цвет одежды идет всякому: это верно только потому, что этот цвет вследствие контраста, увеличивает белизну открытых частей тела. Но совсем нельзя сказать тоже самое по отношению к белому цвету, идущему только самым юным и свежим созданиям, и составляющему главное условие так называемых скромных костюмов.
     Желтый цвет – есть цвет солнечных лучей и считается китайцами лучшим цветом в мире. Действительно, без желтого цвета нет настоящего блеска. В природе этим цветом окрашены злаки и благороднейший из металлов – золото. В смеси с черным, желтый цвет составляет характерную окраску самых свирепых животных и опасных насекомых, как наприм.: тигр, барс, оса. Поэтому сочетание желтого с черным в одежде производит впечатление чего-то жгучего и страстного.
      Красный цвет любим всеми народами земного шара. Это цвет крови, которая, переливаясь в жилах, дает вид жизни и свежести лицу здорового человека. Красным цветом украшаются лучшие цветы и он же преобладает в перьях тропических птиц, в поре любви. Красный цвет есть выражение жизни, роскоши и величия: поэтому он искони преобладает в парадных одеждах царственных особ, а на западе – судей и высшего католического духовенства.
     Голубой цвет – выражение чистоты. Это цвет идеальный, напоминающий невесомый эфир, гладкую поверхность невозмущенного моря, глубоко таинственную синеву небесного свода. Светло-голубой цвет граничит с белым (отсюда подсинение белья). Темно-голубой или синий с черным (темно-синяя краска по-французски даже и называется bleu d’enfer). Поэтому синий цвет идет весьма многим, в его различных тонах. В светлых оттенках, голубой цвет есть выражение невинности; в темных – романической задумчивости.
     Оранжевый цвет представляет собою смешение цвета и теплоты, красного и желтого. Поэтому этот цвет играет немалую роль в световых эффектах природы: довольно вспомнить восход и закат солнца. В женском наряде оранжевый цвет должен иметь только второстепенное значение, потому что в массе он производит неприятно-резкое впечатление; а цвету лица придает оттенок, свойственный южным племенам с бронзовою кожею.
     Преобладающий в природе зеленый цвет удобен для того, чтобы служить фоном для других цветов. На зрение зеленый цвет производит успокаивающее впечатление. В сочетании с другими цветами он производит, веселые, смеющиеся эффекты, из которых некоторые (напр. соединение с желтым) настолько резки, что их избегают в одежде. Только в смеси с черным, зеленый цвет является символом печали, напоминая плющ и другие темно-зеленые растения – обычные украшения гробниц.
     Смешение синего с красным дает промежуточный цвет – фиолетовый. В этом цвете яркость и жизненность красного как будто заглушены и подавлены синим. Впечатление получается несколько меланхолическое: вот почему этот цвет употребляется как полутраур и играет большую роль в одеянии духовных. Лиловые цветки скабиозы или одышника не даром зовутся в народе «вдовьими слёзками».
     Цвет одежды имеет очень важное отношение к цвету лица и волос женщины, и нарушение в этом смысле законов вкуса производит самые нежелательные результаты. Хотя оттенки в цвете кожи и волос бесконечно разнообразны, но все-таки их можно свести к нескольким главным категориям. Волосы бывают черные, каштановые, рыжие, светло-русые и пепельно-русые. Этим оттенкам цвета волос соответствуют и оттенки цвета лица. Совершенно белая кожа у брюнеток составляет редкость: обыкновенно их цвет лица матовый, с оттенком от чуть желтоватого до оливкового. У блондинок кожа обыкновенно розоватая, прозрачная, с синими жилками. У шатенок чаще всего встречается гладкая кожа, здоровой, полнокровной окраски: у рыжих кожа поразительно белая, часто испещренная веснушками.
     Некоторые цвета идут всякому сорту волос и кожи: таковы черный, светло-серый, темно-коричневый, темный гаванна и т. п.
     Но черный цвет имеет свои особенности. Только мягкий и глубокий черный цвет может выставить в выгодном свете свежесть блондинки или белизну рыжей – таков цвет черного бархата. Напротив, брюнетке более к лицу черный цвет, снабженный блеском, как напр. цвет фая, пу-де-суа и т. п. Кроме того, черный и белый цвета хороши, как контрасты: поэтому иногда так прелестны светлые блондинки в черном бархате, или строги брюнетки в белой, легкой одежде.
     С давних пор очень распространено мнение, что желтый и красный цвета идут брюнеткам, а голубой – блондинкам. Это вообще верно: но на практике допускает очень частые исключения и именно потому, что в цвете волос и лица есть много разных оттенков. Художник имеет возможность усилить или смягчить эти разные оттенки при помощи игры цветов, входящих в наряд женщины. Есть ли, например, возможность смягчить очень смуглый цвет лица брюнетки? Нет, и поэтому необходимо, напротив, ярко выставить его преимущество, т. е. воспользоваться в наряде такой особы ярко-желтыми и красными цветами, которые придадут всей внешности женщины выражение красивой энергии. Но эти же яркие цвета совсем не пойдут к брюнетке с белой кожей, несколько утомленными чертами лица и мягким взглядом бархатистых глаз. Здесь, напротив, годятся светло-голубые, близкие к белому оттенки.
     Тоже, самое и в отношении блондинок: при золотистых волосах и нужной, матовой коже произведут отличный эффект бархатная шляпа цвета нанси или темно-лиловое платье. Свежесть цвета лица блондинки может также выиграть от алого или рубинового платья, гармонирующего с играющим на щеках румянцем. Следовательно, красный цвет не есть исключительное достояние брюнеток, а светло-голубой – блондинок. Блондинка может воспользоваться даже и желтым цветом, если ее волосы самого светлого оттенка и если желтое смешано с какой-нибудь резкой тканью (напр. синей и черной).
     Шатенкам не идут ни ярко-желтый, ни алый цвета; напротив, бледно-желтый, светло-красный (капуциновый), ярко-голубой для них очень эффектны. Светло-шатеновым волосам идет тоже, что и белокурым. При так называемых пепельных волосах очень хорош черный бархат, или другая, неблестящая черная материя. Жемчуг в голове идет всем, только у блондинок он должен быть оттенен лентой пли бантом гранатового или рубинового цвета, или же золотым украшением.
     Чтобы не возвращаться к значению цветов в деле искусства одеваться к лицу, прибавим несколько замечаний о цвете материй, выбираемых для платья.
     Всем известно, что многие материи имеют вечером не тот цвет, как днем. Чем какой-нибудь цвет ближе подходит к желтому, тем более выигрывает он при вечернем освещении и наоборот. Напр. фиолетовый, составляющий противоположность желтому, вечером превращается в почти красный. Светло-синий и голубой цвет становятся при свечах зеленым: темно-синий – грубо черным. Зеленый цвет очень выигрывает при вечернем освещении, будучи близок к желтому. Красный и желтый ярче вечером, а оранжевый становится огненным. Черная материя, имеющая днем синеватый отлив, теряют его при свечах. Серый, с голубоватым оттенком, как gris de perle, теряет вечером; напротив, серый серебристый очень эффектен. Белый цвет при огне даже лучше, чем при дневном свете.
     Весьма важное значение имеет в искусстве одеваться уменье сочетать надлежащим образом различные цвета одежды. Неудачное смешение цветов, встречающееся слишком часто на прогулках и вечерах, производит впечатление самой плачевной безвкусицы. Что, например, может быть нелепее сочетания розового с гранатовым, оранжевого с малиновым, голубого с коричневым? Как смешна фигура, одетая в красную кофточку на светло-зеленой юбке и. т. п. Напротив, цвета, взаимно дополняющие друг друга, производят благоприятный эффект. Таковы, напр., фиолетовый и желтый, темно-желтый и красный, и т. д.

Отдельные части женской одежды

     Умение украсить наружность человека одеждой, подходящей к росту и сложению, к цвету волос и лица, даже к свойствам его духовной природы, есть, по истине, высокое искусство, жрецы которого достойны имени художников! На первом месте стоит рост данной особы. Женщина может быть высока и худощава, или же высока и полна; также мала ростом и толста, или маленькая и худенькая. Когда столь различные фигуры проходят перед глазами живописца, он не задается мыслью выставить в наиболее благоприятном свете те физические их качества, которые составляют лучшую сторону каждой особы; он ищет наиболее характерные черты, которые бы делали резким сходство изображения с оригиналом. Наоборот, художник-костюмер должен обращать внимание на те особенности, которые составляют лучшие стороны фигуры, и стараться как можно выгоднее их выразить и оттенить в костюме.
     При правильных, строгих чертах лица можно думать о костюмах классического стиля; наоборот, лица, которых привлекательность заключается не в строгой правильности очертаний, выиграют более от костюма phantasie, с множеством гарнитур и отделок. Все это нужно иметь в виду, как при создании всего костюма женщины, так и при обработке его отдельных частей, к которым мы теперь и перейдем.
     Корсаж. Назначение этой части женского платья – скрывать или обнаруживать формы верхней части туловища, заставлять угадывать или прямо выставлять формы на показ. Высокий корсаж выражает стыдливость, добродетель, прячущуюся от нескромных взоров. Умеренно открытый, в форме шали или кера (соеur), он называется модести, т. е., в переводе по-русски, – скромность. Затем следует круглое декольте и декольте-каре, обнаруживающие начало шеи, плечи и верхние очертания грудей, Деспотическая мода заставляет, в известных случаях, и полных, и худощавых женщин носить такие корсажи, дозволяя последним из снисхождения, прибегать к заступничеству тюлевой или кружевной шемизетки. Корсаж, поэтому, очень важная часть женского костюма и надлежащее его устройство, при помощи различных аксессуаров, может скрыть недостатки бюста. Понятно, что слишком короткий бюст будет казаться длиннее, если корсаж сделан с бретелями, соединяющимися с поясом, или продолжается мысом наперед и басками сзади, или наконец сливается с тюником и второй юбкой, без кушака и бантов. Наоборот, недостатки чересчур длинного бюста могут быть смягчены декольте-каре, или бертой, обшитой рюшем или широкой пелериной, придающей фигуре лишнюю горизонтальную линию, что, как мы видели, способствуете уменьшению протяженности в длину.
     Корсаж подвергается многочисленным видоизменениям в связи с условиями жары или холода, прогулок пешком или на лошадях, пребывания на балах или в морской купальне, и проч., и проч.
     Для предохранения от пронзительного ветра служит корсаж plastron, застегивающийся на боку. Корсаж-odette, простираясь до начала бедер, делает талию свободной и удлиняет ее. Удлиненной талии соответствует также корсаж-Ватто, а ее укорачиванию корсаж в виде кирасы, цветом темнее платья, с каре и коротенькими басками.
     Рукава. Живописцы изображали красивых женщин с обнаженными руками, понимая всю выразительность красоты полных и сильно развитых рук. Рукава, с одной стороны, защищая тело от холода, с другой – помогают, при случае, скрыть недостатки рук от взора. Вообще на руки всегда смотрят, даже невольно, потому что они постоянно в движении: поэтому всякий раз, когда женщина описывает виденный ею наряд другой женщины, она никогда не забывает упомянуть о рукавах. В этой части наряда допускается большое разнообразие, вызываемое не только стремлением нравиться, но и различаем в назначении костюма, в роде занятий каждой особы и т. п. Длинные, открытые и ниспадающее рукава, бывшие когда-то принадлежностью костюма валетов, называемые ныне рукавами раде, как раз были приспособлены к необходимой свободе рук при услугах за царским столом. Так называемые китайские, длинные, книзу широкие рукава делают меньше кисть руки. Эполеты на верхней части рукава придают вид полноты плечам. Широта или, наоборот, узость рукава должны сообразовываться со степенью полноты рук. Совершенно туго обтянутые рукава редко красивы: поэтому даже узкие рукава постоянно украшаются какой-нибудь отделкой.
     Воротничок. Более или менее грациозная посадка головы очень много зависит от ее основания. Назначение воротничка – смотря по обстоятельствам – обнажать или скрывать шею, а с другой стороны обозначать границу между обнаженными верхними частями тела и одеждой. Высокий, стоячий воротник Марии Медичи несомненно имеет вид сурового достоинства: он может идти особе не худой, с правильным профилем и величавой походкой. Совершенно иной характер имеет воротничок Gabrielle, состоящий из гофрированного кружева, лежащего прямой рамкой вокруг шеи. Низенькие, стоячие воротнички, или отложные, угловатые, как у мужчин, придают молодым женщинам выражение шаловливой грации. Вообще же, в вопросе о воротничках нужно помнить, что они представляют собой круг, которого ось есть вертикальная ось тела; стало быть, его диаметр представляет поперечную линию, величина которой, т. е. ширина воротничка, может делать фигуру с виду выше и худощавее или наоборот, ниже и полнее.
     Пояс. Пояс есть граница между обнажаемыми и скрываемыми формами тела. Это кольцо, обхватывающее тело и указывающее его полноту или сухощавость. Как и всякое кольцо, пояс требует украшений и они действительно, крайне разнообразны. Пояс или, лучше сказать, его концы могут выражать простоту, роскошь, кокетство, нежность и т. п., смотря но величине банта или узла, по длине концов, наконец, по качеству материала, из которого сделан пояс. Узлы и концы должны всегда находиться сзади, а не впереди; но особам, имеющим длинную талию, бант спереди поможет замаскировать этот недостаток.
     Баска являет также большое разнообразие в покрое. Смотря по свойству талии, баски бывают закруглены, обрезаны в каре или заострены, длинные спереди или, наоборот, сзади. Служа связью корсажа с юбкою, баска устраняет резкий перерыв бюста над поясом. Вообще, баска менее всех других частей наряда изменяет свою физиономию под влиянием гарнитуры: баски, в покрое которых допущены пуговицы или карманчики, вообще, что-нибудь напоминающее мужской костюм носят в себе выражение некоторой пикантности.
     Юбка. Эта часть одежды, служащая для закрывания тела, не имеет никакого определенного отношения к красоте форм. В начале нынешнего столетия были в моде юбки, прилегавшие к телу и обрисовывавшие формы, но их скоро бросили, убедившись, что эффект получается совсем не тот, как в вечно-прекрасных мраморных статуях, драпированных складками одежды. Предоставляя первой юбке скромную роль простого покрывала, женщины придумали верхнюю или вторую юбку, которую можно драпировать, поднимать, взбивать наперед или назад, удлинять или укорачивать и проч. Эти две юбки могут быть неодинакового цвета. Если обе юбки одного цвета и из одной и той же материи, то костюм делается в общем несколько строгим; поэтому, хорошо, если верхняя юбка сделана из материи, хотя и сходного цвета, но тисненой, полосатой и т. п. Женщина маленького роста не должна делать нижнюю юбку более темного цвета, чем верхнюю, потому что тогда она будет казаться еще ниже ростом: совершенно обратное касается женщин чересчур высоких. Трены и шлейфы составляют теперь лишь принадлежность самых парадных туалетов и производят неприятное впечатление на улице. Очень худым и молодым женщинам и девушкам позволительно увеличивать кажущуюся полноту таза и бедер драпировкой верхней юбки: злоупотребления в этом отношении некрасивы и неграциозны.
     Волан есть очень характерное украшение. Он прибавляет полноты платью, делает его роскошнее с виду и вообще чрезвычайно разнообразит всю физиономию платья, являясь то гофрированным (плиссе), то гладким, то в сборках, с головками и проч.
     Высокий волан с прямыми складками придает некоторого рода серьезность и величие костюму, напоминая драпировку древних жриц. Волан со сборками, наоборот, носить отпечаток свободы фантазии в костюме. Волан, собранный в трубочки, имеет вид правильного архитектурного орнамента, особенно если он снабжен головками, не превышающими пятой части высоты самого волана. Если волан нашит в несколько рядов, то обыкновенно, бывает гораздо красивее, если все эти ряды имеют одну общую головку наверху: если же ряд разделен полосками бархата или рюши, то наряд теряет строгую красоту, делается игривее.
     Начиная с кофточки или весты-фигаро, не доходящих до пояса, до полонеза, спускающегося ниже колен, женщины имеют бесчисленно-разнообразный выбор одеяний, соответствующих мужскому сюртуку или пальто. Да и самое пальто составляет уже грациозный для женщины наряд, если только оно не прилегает плотно к телу, или лишь отчасти. В этом и состоит различие между казаком, баскиной, пардессю, китайским пальто с широкими рукавами, бранденбургом, долманом, мобло и т. п. Плотно прилегая к телу, эти различные костюмы не идут ни очень худощавой, ни очень полной женщине, потому что выставляют на вид именно то, что следует стараться скрыть. Для таких особ гораздо лучше подходят такие костюмы, которые, хотя и сделаны с талией, но сидят на теле свободными складками. Но и в отношении всевозможных вест и пальто повторяется тот же закон, о котором мы говорили по поводу различия в впечатлении производимом вертикальными и горизонтальными линиями. Так, например, плотно прилегающее пальто делает слишком широкою спину полной женщины: этой беде можно помочь, нашивая по продольным швам спинки пальто бархатные вертикальные полосы и т. п.

Буринская А. К. Гардероб / Дамский сборник. Настольная книга для дам и девиц. Санкт-Петербург: Бюро дамских поручений для иногородних, Типография товарищества «Общественная польза», 1882. Стр. 56-67.