Татуировка и другие телесные модификации в современной культуре

Джон Э. Раш

Магические татуировки

     Индустрия татуировок в Северной Америке в течение последних 20 лет стабильно растет. Я вижу все большее количество молодежи, женщин и мужчин с татуировками, начиная от маленьких символов и заканчивая сложными картинками, покрывающими значительную часть тела. Социологические исследования показывают, что татуировки, по большей части, являются личным опытом, представляющим переходный период в жизни человека. Поскольку официальных обрядов посвящения в культуре Северной Америки больше не существует, человеку остается заново изобретать их самому (см. Бернштейн, 1987, и Раш, 2002). Символическая память очень важна и говорит об острой необходимости таких ритуалов для человека-животного. Например, память о потере родителя или близкого родственника заслуживает личного признания. Мятеж – другая тема, в этом случае татуировка служит утверждением того, что тело – это собственность. О таких татуировках часто сожалеют спустя время.

Рис. 1-14
а – память о важных людях.
б – мятеж. Черный паук символизирует мятеж против родительской власти и власти в целом. Об этом типе мятежа зачастую сожалеют, особенно когда у человека появляются свои дети;
в – групповая идентификация. Татуировка символизирует пожизненную дружбу между четырьмя людьми.

     Татуировки, повторяющиеся в разных поколениях, особо интересны, потому что в некоторых семьях представляют определенный ритуал. Мои исследования показывают, что одинаковые татуировки у матери и дочери встречаются чаще, чем у отца и сына. В большинстве случаев мотивы одинаковых татуировок связаны с кровной близостью, а не с мятежом против других членов семьи. В основном женщины склонны считать, что одинаковые татуировки связывают детей и родителей.

Рис. 1-15
Мужские татуировки:
а – выносливость и мощь бульдога;
б – сила и нежность гориллы;
в – абстрактное изображение силы;
г – стремительность и сила орла.

    Другая причина сходных татуировок – групповая идентификация. Визуальная идентичность готов (чёрная одежды, макияж, черные волосы, цепи, проколотые нос, брови, пупок, половые губы) часто дополняется ожерельем в кельтском стиле и татуировками на запястьях и лодыжках. Или, например, современным символом групповой идентификации, изображающим целостность, был выбран «Пятый элемент» из одноименного фильма.

Рис. 1-16.
Женские татуировки:
а – кельтские и природные изображения на пояснице;
б – изображение цветов;
в и г – образы, направленные на привлечение внимания.

     Во многих случаях татуировки занимают большую часть тела и очень сложны. Многие из них несут сексуальный оттенок и располагаются в наиболее сексуально выраженных местах. Мужчины зачастую наносят татуировки на руки, хотя и не всегда. Женщины делают татуировки в менее открытых местах, чтобы вызвать любопытство у наблюдателя (например, на пояснице, или на нижней части живота). Татуировки, сделанные в закрытых местах, производят сильное впечатление на тех, кто видит их впервые.
     Бабочка – это часто встречаемый символ, используемый лесбиянками в качестве указания на метаморфозу – превращение из гусеницы (прежнего, старого тела) в бабочку (тело, которое «отличается»).
     На рис. 1-17в показан другой символ метаморфозы, а именно – начало новой жизни после смерти любимого человека, развода или других психологических травм.

Рис. 1-17.
а и б – метамарфозы – татуировка бабочки часто (хотя и не всегда) является символом перемен. Бабочки прекрасны и свободны – это визуальная метафора освобождения;
в – начало новой жизни.

     Татуировка может применяться с магическими целями, например, для придания сил во время взросления.

Рис. 1-18
Магические татуировки:
а – шаманское магическое изображение, принятое у коренных американцев;
б – образ для ловли духов;
в – магический символ из фильма о Гарри Поттере.

На рис. 1-18а показан шаман, одетый в волчью шкуру, очень могущественный символ коренных американцев, призванный ловить добрых духов и отводить зло. На рис. 1-18в представлен магический защитный символ, заимствованный из фильма про Гарри Поттера. Знаменитости, особенно профессиональные атлеты, также наносят татуировки для магических целей, но в некоторых случаях – в качестве отражения своей жизни (Готлиб, 2003, с. 59).
     Татуировки также наносят с целью закрыть эмоциональные или физические шрамы или родовые отметки. На рис. 1-19а показана татуировка, закрывающая старое изображение, связанное с разрушенными отношениями. Татуировка, нанесенная поверх предыдущей татуировки, напоминающей о сложном периоде в жизни человека, не только меняет вид кожи, но облегчает (если не стирает) душевную боль, связанную с физической и символической потерей (см. Чинчилла, 2002, с. 31-34).

Рис. 1-19
Излечение шрамов:
а и б – после изменения более ранней татуировки, связанной с разбитыми отношениями.

Такая татуировка символизирует ритуальное возрождение через стирание шрамов и означает душевное исцеление человека. Западная психология, психиатрия и биомедицина в целом редко сигнализируют об излечении и имеют мало ритуальных процедур для социального восстановления, и поэтому люди часто остаются в роли «больных». Западная медицина является скорее системой сохранения болезни, чем заботы о здоровье (см. Раш, 1999, с. 169-175).
     На рисунке 1-20а и б татуировка скрывает физический шрам от ожога, а также отражает изменение воспоминаний, связанных с ним. На рис. 1-20в показано изображение, служащее балансом для врожденной аномалии (лишнего соска), а именно – знакомый символ инь-ян.
     Наконец, существуют татуировки ради искусства (рис. 1-21а-г) или удовлетворения желания иметь рисунок для украшения, но обычно он несет более глубокое значение. Интересно отметить, что люди, выбирающие изображение с единственной целью украсить себя, часто со временем начинают сожалеть о татуировке.

Духовные татуировки

     Тело, таким образом, может считаться точкой сосредоточения индивидуальности, личного достижения, эмоционального выздоровления и принадлежности к группе. О вере в силу символов говорится в следующем описании человека, жившего несколько веков назад: «Весной 1609 года Саймон Форман, выдающийся лондонский астролог-медик, «сделал изображения» Венеры, Юпитера и Рака на своей левой руке и правой груди» (Розекранц, 2000, с. 46). Далее Розекранц комментирует (2000, с. 46-47):
     «По расчетам Формана Венера, Юпитер и Рак – астрологические тела, управляющие его гороскопом. Нанося изображения этих трех небесных знаков на свою руку и грудь, Форман верил, что таким образом сможет обуздать силу своего гороскопа и изменить ход жизни. Форман хотел изменить судьбу своего тела при жизни и, возможно, жизнь после смерти».
     Розекранц говорит о двух важных личных моментах. Во-первых, татуировка действительно изменяет жизнь человека, его мысли и поведение. К примеру, после паломничества к определенным местам поклонения татуировки христианских символов приобретают особое значение для их владельцев. Такие татуировки олицетворяют личные испытания, запечатленные в разуме и на теле, над которыми будут размышлять в течение многих лет. Во-вторых, скарификация и татуировки могут быть полезны для очищения и освящения разума и тела, а также подготовки к «жизни» после смерти (см. книгу «Двенадцать врат»).
     Далее Розекранц продолжает (2000, с. 50): «В ранних записях указывается, что крупнейшая субкультура, защищавшая философию и практику нательных записей, состояла из людей, практикующих оккультные искусства. Для этих так называемых магов чернила на теле явились четким, аккуратно запсанным фрагментом магического действия». В данном случае татуировка заявляет о преданности более наглядно, чем устная клятва, имеющая другой вес обязательства, чем та же самая клятва, болезненным образом запечатленная на вашем теле. Лично я считаю татуировки опытом, значительно изменяющим разум и поведение. Трансформация состояния происходит не только во время самого процесса нанесения татуировки, но и с течением времени. У человека появляется чувство совершения чего-то «важного», а постоянная отметка напоминает ему об этом. Человек через боль укрепляет верование, свои взгляды, приверженность к философии, личности, группе или стилю жизни.
     Брэдли (2000, с. 150) предлагает несколько интересных тем о преданности и символике.
     Татуировки, изучаемые Милном, представляют связь между телом и предметом, к которому проявляются эмоции человека. Этим предметом могут быть церковь, нация, полк, но как указывает Милн, в основном нанесение татуировки связано с другими людьми. Татуировки имеют символический характер и выступают как эмоциональные знаки, подразумевающие силу привязанности и символ, предохраняющий от утраты.
     В вышеприведенном отрывке татуировка действительно является кровным жертвоприношением. Но в большинстве случаев она представляет приверженность идеям или ценностям, с которыми люди связаны, например, с определенным человеком, семьей, группой или культурой.

Психотерапевтическая модификация тела

     В Северной Америке заметно возрождение или, по крайней мере, явный интерес к татуировкам и пирсингу. Модификация тела может индивидуальным выбором, требованием для вступления в группу и т. д. Татуировки, как указано выше, используются в терапевтических целях, для эмоционального и физического оздоровления. «Ледяной» человек, если вы помните имел татуировки на суставах, которые, как показало вскрытие, были поражены артритом. Я не утверждаю, что каждый должен иметь татуировку, пирсинг или имплантат. Все эти процедуры болезненны, а некоторые из них (татуировки) долговременны, но они не несут ничего злого, извращенного или необычного. Трансформация состояния, вызванная шрамами и татуировками, не ставится под сомнение и является необходимой составляющей для эмоционального и физического оздоровления. Бернс пишет про племя гаанда из северо-восточной Нигерии (1988, с. 65):
     «Выполнение обрядов личного изменения не только позволяет молодым мужчинам и женщинам жениться и обзаводиться своим хозяйством, но и получать все блага от духовной защиты, необходимой для продуктивного и репродуктивного существования. Обряды посвящения приводят молодых людей к мысли, что могущественные силы влияют на их будущую судьбу. Возможно, что излишняя боль и дискомфорт, переживаемые во время процедуры, ограничивают эмоции, в то время как сила духов передается осязаемым образом. Переживание интенсивного, повторяющегося физического или психологического шока, от которого молодые люди впоследствии отправляются (но не всегда), ощутимым образом передают взаимодополняемость духовных сил племени гаанда, – они могут быть как благосклонными, так и карающими».
     Если вы не верите в святость или эффективность ритуала, тогда обряды вряд ли будут иметь для вас какой-то результат. Психотерапия, в свою очередь, продемонстрировала власть символов и самореализующуюся природу наших верований. Вера в силу обряда (даже если вы не понимаете каких-то деталей), желание этих преобразований и доверие к человеку, проводящему ритуал, помогут достигнуть эмоционального и поведенческого изменения.
     Некоторые практические упражнения эйдж (см. Тейлор, 1999) по построению доверия к религии меняют эмоциональное состояние и поведение у большинства людей, по крайней мере, на короткий промежуток времени. Сила этих ритуалов увеличивается во много раз, если присутствует некий практический элемент, как в случае с физической депривацией (голоданием и т. д.), сексуальной магией, пирсингом, скарификацией или татуировками.
     Угроза боли является мотивирующим фактором. Не многим людям нравится боль, обычно ее стараются избегать. Боль влияет на психику, но не на изменение сознания, что является важным моментом в определенных ритуалах инициации, например, в обрядах посвящения. Эти ритуалы созданы для возвращения системы в некое сбалансированное состояние или для поддержания ее в нем. Другими словами, информацию необходимо добавить (татуировки, скарификация, ритуальное избиение, наркотики или некое испытание), изъять (обрезание, бритье головы или броды, изоляция) или изменить (новый дресс-код, ограничения в еде, целибат), чтобы поддерживать порядок и стабильность. Это три базовых информационных процесса должны быть составляющими любого физического, эмоционального и социального оздоровления (см. Раш, 1996). Боль во время нанесения татуировки может использоваться для изменения в верованиях и поведенческих особенностях новопосвященного. Те, кто пережил страдания и мучения, меняют свое мышление и поведение. Используя современные татуировки и боль, вы можете контролировать продолжительность страданий, сами направляя изменения в верованиях и поведении, выбирая собственный темп в развитии личности, что ведет к глубоким переменам.
     Одобренные обществом или вдохновившие самого человека преобразования тела могут быть полезны для эмоциональных и поведенческих изменений. Модификация тела, обычно сопровождаемая тщательно отобранными ритуалами, вероятно, появилась два миллиона лет назад на заре происхождения рода человекообразных. Известно, что социальные изменения быстрее происходят во время кризисов (засухи, пожаров, проливных дождей, потери вождя и т. д.). Кризисы приводят систему в хаос, из которого появляется новый порядок – жизнь, смерть, а также воскрешение или реинкарнация. Мир изменился 11сентября 2001 года. Мы стали свидетелями первоначального неверия и смятения, сменившегося обвинением и дистанцированием групп (мусульманской от христианской, арабского мира от западного мира), переиначиванием законов и намерением освободить мир от «злодеев» и установить демократию на Среднем Востоке. Западным странам пришлось изменить множество социальных факторов для своей защиты, чтобы не ввергнуть общество в хаос. Модификауция тела – это микроотражение того же процесса, а именно – добавление, изъятие или изменение информации с целью избежания хаоса. Мы покрываем тело татуировками, наносим шрамы, делаем пирсинг, чтобы показать принадлежность к группе или движение от одного статуса к другому. Мы изменяем тело, преследуя магические, защитные и целительные цели. Фавацца (1996, с. 231) пишет:
     «Важность нанесения увечий самому себе ясно показана в обряд инициации, через который проходят молодые люди. Многие антропологи… считают, что цель этих обрядов заключается в приобретении молодыми людьми новых социальных ролей и статуса, необходимых для работы и жизни в общине. Увечья, нанесению которых добровольно подвергаются молодые люди, являются болезненными и часто жестокими. Могут выбить зубы, проколоть носовую перегородку, разрезать пенис во всю длину, нанести шрамы на большие участки кожи. Эти увечья представляют собой неотъемлемую часть обрядов инициации и выполняют несколько важных функций. Они усиливают драматизм и значение ритуала, привлекают внимание к молодым людям и позволяют им демонстрировать свою внутреннюю силу. Увечья также служат предупреждением, что социальная группа обладает большой властью и не потерпит мятеж. Дети становятся взрослыми, преодолевая свой страх и позволяя себе пережить боль и нанесение увечий. Эмоциональное напряжение ритуала укрепляет связь между молодыми людьми и взрослыми, наносящими увечья».
     До сих пор я описывал модификацию кожи или конечностей и почти не говорил об изменениях мышц, сухожилий и костей. Пластическая хирургия лица, груди, ягодиц, а также поднятие тяжестей, бег, аэробика, йога и даже анорексия и булимия являются попытками (социально приемлемыми или считающимися патологическими) изменить тело в соответствии с представлением человека о самом себе.
     Булимия и анорексия отличаются от других методов изменения тела тем, что не заметны окружающим. Эти методы не для публичной демонстрации, но результат связан с тем, чтобы выглядеть стройным. Для булимиков еда (чревоугодие) – это грех, после совершения которого наступает раскаяние. Большинство булимиков и анорексиков наносят самим себе увечья, которые не видны окружающим. Увечья такого типа считаются патологическими, вызывающими глубокие и болезненные образы, связанные с самоотрицанием и нанесением телесных повреждений.
     Как животные, существующие в группе, мы обладаем внутренней биологически запрограммированной потребностью находиться с другими людьми. Символы настолько тесно связаны с выживанием человека, что нам необходимо передавать их через поколения для изучения. Через общение с носителями этих символов, членами нашей семьи, друзьями, средствами массовой информации и т. д. мы развиваем свою собственную личность. Она в значительной мере зависит от количества положительных и отрицательных сообщений, поучаемых от членов этих различных социальных групп. Отрицание равно смерти, принятие – жизни, и в этом заключена биологическая реальность человека (Раш, 1999). Нанесение увечий самому себе – это послание, указывающее на то, что человек изолирован (потеря информации) или зол и испытывает потребность избавиться от «греха» (удаление информации) или, наоборот, стремится получить дополнительную информацию. Как правило. Нанесение себе увечий имеет тенденцию повторяться снова и снова, чтобы привлекать все больше внимания, которое кажется недостаточным. Выходом из замкнутого круга повторяющихся нанесений увечий является изменение значения действия (самоизлечение, а не саморазрушение).
     Изучение нанесения увечий самому себе (порезы рук, ног, лица, ушей, вырезание глаз или яичек) связано с тем, что такое поведение считается патологическим. Данные патологии – аналоги социально одобренных ритуалов, демонстрирующие, насколько примитивны такие действия. Как пишет Фавацца (1996, с. 222), социально одобренное патологическое нанесение себе увечий «служит похожей цели, а именно – является попыткой исправить или предотвратить патологическое, нестабильное состояние, угрожающее обществу, человеку или им обоим».
     Большинство видов терапии, созданных для «лечения» людей, наносящих себе увечья, не были удачными (см. Фавацца, 1996), но, возможно, арт-терапия добьется в этом успехов (см. Милиа, 200). Однако если нанесение себе увечий является выражением отвержения (смерти) или неприятия со стороны других, тогда способом лечения может быть легализация симптомов. Данный терапевтический метод разрешает проявлять симптомы (порезы), тем самым узаконивая ритуал нанесения увечий, что избавляет человека от статуса наносящего увечья и вводит в мир как уважаемого члена сообщества. Это маловероятно в медицинской системе, когда болезнь (ментальная или физическая) считается индивидуальной особенностью и лечится как таковая.

Магические изменения

     Татуировки, шрамы, пирсинг и другие подобные проявления могут представлять собой ворота в небеса и защиту от демонических сил (см. Маккейб, 2002). Такие изменения тела символизируют не только преданность группе или духовной силе, но и кару (очищение) за плохое поведение. Мы изменяем тела для украшения себя, чтобы нас принимали и уважали за физическую внешность. Каков бы ни был мотив для подчеркивания кожи, у всех этих причин есть общая база, а именно – символ и его магическая сила, содержащая идеи для демонстрации и медитации. Татуировки, шрамы и пирсинг имеют экзибиционистскую направленность, поскольку люди, по большей части, хотят показывать их, но, как ни парадоксально, часто сами не могут их видеть.