Символика головных уборов в истории культуры

Г. Бидерманн

     Головные уборы различного рода имеют большую символическую ценность, чем другие элементы одежды. Они визуально увеличивают рост тех, кто их носит, но находятся приблизительно на уровне глаз смотрящего и потому прежде всего бросаются в глаза. Знаки различия, такие, как диадемы, венцы и короны, сразу должны внушать уважение. Головные уборы часто являются символами социального ранга или принадлежности к определенным человеческим группам и религиям, а в обществах, не имевших письменности, также к возрастным группам; кроме того, они могут служить и украшением, а (в военных походах) зачастую – и устрашением. Короны из перьев скорее указывают на события войны, и при случае (например, у папуасов) в качестве военного украшения представляют собой целые ящики из перьев, птичьих клювов и частей растений, чтобы их носители могли произвести внушительное впечатление. Шлемы в аналогичном смысле имели не только функцию защиты, но часто оснащались рогами быка, ручками из лошадиных грив, зубами вепря, плюмажами или шпилями. Шляпа может символизировать своего носителя и становиться его представителем, как в легенде о Телле шляпа ландфогта Геслера. При снятии шляпы ее носитель кажется ниже, что является признаком почтительности. Перед князьями только дворяне имели право появляться с покрытой головой. Кто при приветствии не снимает шляпу, у того «под ней свили гнездо ласточки», чтобы упомянуть только одно из многочисленных, превратившихся в поговорки выражений относительно головных уборов. Чепчик в новом словоупотреблении относится к женской одежде, а шлем или каска с шишаком – к военной форме. Так как замужние женщины не должны были больше на людях показывать свои волосы, они (у германцев) укладывали их в пучок или покрывали (у римлян) платком. Позднее они должны были носить чепчик, почему «повести кого-нибудь под чепчик» равносильно «выдать замуж». Как знак мужской власти над женой в некоторых швабских местностях жених целый день (исключая посещения церкви) носил высокую шляпу; в других местах он получал ее из рук невесты, так как «шляпа превосходит по значению чепчики» или «является более ценной, чем сотня чепчиков». Нынешний отказ от ношения головного убора в городской местности, возможно, был связан с отходом от ранговых структур.