Женские головные уборы народов Дагестана – С. Ш. Гаджиева (из книги «Одежда народов Дагестана»)

     Прежде чем характеризовать головные уборы горянок, остановимся вкратце на их прическах.
     Женщины Дагестана волосы заплетали в косы. Девочкам до трех-четырех лет, а в многодетных семьях до семи-восьми лет, обычно брили головы, оставляя лишь челку на лбу и пряди на висках. При этом руководствовались общим принципом – не отращивать девочкам кос до тех пор, пока они не смогут сами ухаживать за ними. Исключение составляли семьи с единственной дочерью – ей обычно отращивали косы, сняв только в три-четыре месяца утробные волосы.
     До пяти-шести лет девочки могли ходить без головного убора. Взрослым девушкам, и тем более женщинам, ходить с непокрытой головой не полагалось. Особенно тщательно прятали волосы женщины. Девушки обычно продолжали носить челку и локоны на висках. Молодая жена должна была прятать челку под голодной убор. Локоны же могли оставаться на виду. По свидетельству старейших кумычек, в прошлом женщины выпускали на виски локоны, спускающиеся на грудь нередко до пояса. На семейных фотографиях начала XX в. еще можно увидеть обрамляющие лица длинные локоны, ниспадающие на грудь. На ночь локоны специально укладывали, днем завивали горячими щипцами и смазывали особым раствором из сока виноградной лозы. Прятали локоны только во время траура.
     Судя по письменным источникам, в более ранний период девушки могли ходить вообще без головного убора. В этом отношении заслуживает внимания свидетельство А. Олеария, который писал, что в равнинном Дагестане «девицы заплетали свои волосы в 40 косичек, которые свисали вокруг головы; они были очень довольны, когда мы трогали и считали эти косички»¹. Прикрывание волос женщиной еще в далеком прошлом, очевидно, было связано с ее подчиненным наложением в семье мужа, а также с некоторыми древними поверьями и магическими представлениями². С усилением религиозной пропаганды со стороны фанатически настроенного духовенства, особенно с середины XIX в., женщина-горянка начинает прятать волосы.
     Девушки и женщины, как уже отмечалось, носили длинные волосы, причесывались гладко на прямой пробор и заплетали волосы в 10–20 и более кос. Число кос зависело от густоты волос. Косы плели из трех прядей. Вымыв голову, обычно в пятницу, женщина шла к своей подруге. Та, посадив ее перед собой, расчесывала волосы и заплетала косы. При этом для удобства расчесывания и укрепления корней волос она слегка смазывала голову маслом. Девочкам нередко делали множество тонких косичек. Многие женщины (аварки, даргинки и др.) в концы кос вплетали шнурки с кистями или мелкими монетами.
     Даргинки аулов Ашты, Урари и др. носили косы так, что они спадали спереди прямо на грудь; в головной убор их не прятали. В концы кос вплетали яркие ленты или шнуры.
     В ряде обществ – даргинских и аварских, частично в граничащих с аварцами лакских – существовал обычай, по которому молодой женщине после замужества или перед первой брачной ночью (селения Ругуджа, Ругельда, Сомода, Мусрух, Келеб, Утлух и др.) или с рождением первенца (Гапшима, Шукты, Мегва и др.), брили волосы, оставляя их лишь на лобно-теменной части. Женщины теперь объясняют это по-разному. Сбривание волос связывают с состязанием между мужем и женой за первенство в доме (чтобы муж не мог схватить жену за волосы и легко свалить, она сбривает их и мажет голову салом). Сбривание молодой женщиной волос по истечению определенного времени объясняют целями гигиены. Это интересное явление, несомненно требует детального изучения. Думается, что подобным обрядом фиксировался своеобразный перелом в жизни женщины (замужество, рождение ребенка). Нельзя не усмотреть здесь и пережитков патриархально-родового строя, когда женщина по выходе замуж полностью попадает под власть мужа, его семьи, целиком занята домашним хозяйством и не имеет времени следить за своей внешностью. Эта традиция снятия волос перед свадьбой или после брачной ночи, очевидно, бытовала и у многих других народов. Так, у восточных славян был обычай «подстригания и даже бритья волос у замужней женщины»³. Обряд прощания невесты с косой у русских, возможно, также связан с этой древней традицией. Можно было бы провести и другие аналогии.
     Так или иначе, по-видимому, перед нами очень древняя традиция. С ней, возможно, связан обычай, согласно которому еще в XIX–XX в, подбривали волосы сзади (в самой нижней части затылка) почти все женщины Дагестана.
     В 20–30-е годы нашего столетия обычай снятия волос с головы совершенно исчез. Женщины заплетают сейчас волосы обычно в две косы, иногда укладывая их вокруг головы. Исчезла мода на девичью челку; девушки стали делать косой пробор, распускать волосы по спине и т. д.
     Традиционные головные уборы женщин Дагестана отличались оригинальностью и исключительным разнообразием, отражая этническую принадлежность, возрастные и социальные различия. Разнообразие головных уборов горянок не раз с удивлением отмечали писатели, ученые и путешественники. Побывавший в 70-х годах прошлого столетия в Дагестане В. Вилльер де Лиль-Адам сравнил головные уборы горянок с повязками «древних египетских женщин»⁴.
     Особенно разнообразными были головные уборы женщин горного Дагестана. Каждое аварское общество, например, «имело свой тип головного убора, иногда существенно отличавшийся от типа головного убора соседнего общества, иногда обнаруживающий с ним значительное сходство. По форме головного убора аварцы безошибочно определяли принадлежность его носительницы к тому или иному обществу»⁵. То же самое, хотя и в несколько меньшей степени, характерно и для даргинок, особенно горных. Что касается плоскости, а также некоторых районов предгорья, то здесь традиционные головные уборы были почти однотипны, во всяком случае в XIX – начале ХХ в.
     Головные уборы женщин Дагестана можно условно разбить на три группы: 1) чухта – тип мешочка или же чепчика с мешочком дли кос либо просто полосой ткани, прикрывающей косы сверху; 2) тип платка; 3) тип чалмы.
     Наибольшим распространением и разнообразием отличались головные уборы первой группы.

ЧУХТА

     Анализ археологических данных позволяет проследить генетическую связь отдельных форм чухты, бытовавшей в XVIII–XIX вв., с головными уборами древнего населения Дагестана.
     Большой интерес в этом отношении представляет обнаруженный археологом Д. М. Атаевым в Бежтинском могильнике (Цунтинский р-н) и реконструированный им же совместно с художником М. А. Хизроевым головной убор в виде чепца или колпака, «скомбинированный из кожи и ткани, спускавшийся сзади на затылок»⁶. Колпак был сплошь покрыт бронзовыми украшениями, а также многочисленными бусинами-подвесками.
     В средневековом могильнике близ аула Ботлих (Ботлихский р-н) Д. М. Атаевым была найдена бронзовая статуэтка женщины с четко выраженным головным убором в виде чепца с высоким корпусом, имеющим большое сходство с поздними вариантами андийско-ботлихских головных уборов. В другом средневековом могильнике, у сел. Кули (Кулинский р-н), дагестанскими археологами были обнаружены у черепа погребенной остатки истлевшей ткани и кожи⁷ по всей вероятности некогда составлявшие комбинированный головной убор.
     Сравнивая найденные им в раннесредневековых погребениях головные уборы с чухтой дидодийских женщин в виде чепца, в свое время хорошо описанной путешествовавшими по горному Дагестану на рубеже XIX–XX вв. Н. А. Бушем⁸ и Г. Мерцбахером⁹, Д. М. Атаев находит между ними близкую генетическую связь, позволяющую рассматривать головной убор из Бежтинского могильника как один из прототипов поздних уборов, сохранившихся до конца XIX – начала XX в.¹⁰.
     По своему покрою и способу ношения чухту женщин Дагестана можно разделить на несколько групп: это чуткъу – подобие мешочка, спускающегося до талии или бедер, не зашитого сверху и снизу, с разрезом (13–15 см длиной) в верхней части для удобства надевания на голову, с повязками в виде лент у верхних краев разреза, при помощи которых убор плотно укреплялся на голове. Иногда вся головная часть убора делалась на подкладке из тонкой ткани. Надевали чуткъу так. Сначала в мешок опускали косы, а затем его натягивали на голову, как чепец. У замужних женщин чепец частично закрывал и лоб, чтобы волосы не были видны. Ленты, перекрещенные на затылке, опоясывали теменную часть чуткъу и завязывались узелком на затылке (под чуткъу). Убор в верхней части плотно облегал голову, а в нижней спадал вместе с косами на спину.
     Чуткъу шили из черного атласа, пестрого кашемира (с черным фоном), золотного и простого шелка, а также из черного или красного ластика или сатина.
     Этот вид чуткъу широко бытовал у народов равнинного Дагестана – кумыков, дербентских азербайджанцев, горских евреев, татов, табасаранцев, – а от них проник к предгорным и горным даргинцам, аварцам, а также лакцам и постепенно стал вытеснять остальные типы головных уборов.
     Еще один распространенный вид головного убора этого типа – чухта, представляющая собой чепец, чаще всего из разноцветных кусков ткани на плотной подкладке, с мешочком для волос либо с полосой ткани, прикрывающей сверху косы и свисающей по спине.
     Иногда чухта состояла из чепца с маленьким мешочком для волос и свисающим от него длинным полотнищем на подкладке. В большинстве случаев все виды чухты женщин горного Дагестана в их теменной и налобной части делались на шерстяной или ватной подкладке, что, очевидно, вызвано как утилитарными (защита от холода), так и эстетическими соображениями. Во всех случаях верхняя, закрывающая голову часть чухты богато украшалась либо нашивками из кусков разноцветных тканей, либо серебром.
     Известны и простые чепцы, закрывающие лишь голову и затылок.
     Эти три типа головного убора в том или другом виде бытовали у многих народностей Дагестана и являлись элементами древней традиционной культуры.
     Остановимся подробнее на некоторых из них.

Даргинская чухта

     На территории Даргинии примером одного из видов головного убора может служить старинная чутхъа женщин мудри некой этнографической группы (Харбук, Меусиша, Дей-бук, Нища и др.) и граничащих с ней некоторых обществ сюрги некого этнографического района (.Наци, Нахки, Кассату, Цугни, Ургани).
     Чутхъа харбу-кской женщины, например, представляет собой в основе чепец-накидку, соединенный с полосой ткани, лрикрывающей волосы сверху и спадающей на спину. У молодых женщин свисающее по спине полотнище состояло, как правило, из двух кусков.
     Налобно-теменную часть (собственно чепец) шили из сатина или другой плотной ткани черного цвета на белой подкладке. К краям височных частей чепца пришивалась серебряная цепочка или черная лента, тесьма, проходящая под подбородком. Молодые женщины прикрепляли только серебряную цепочку.
     Эта часть головного убора оканчивалась выше затылка сборками. Затылочно-спинная часть состояла из разноцветных ярких прямоугольных кусков (атлас, сатин, цветной ситец и т. д.), делалась также на подкладке. Длина ее примерно 50, а ширина – 37–38 см (шире первой части).
     От этой части убора почти до пят шла третья, нижняя часть – полотнище длиной 60–61 и шириной 37–38 см прикреплявшееся ко второй части убора с помощью петель и пуговиц из тесьмы. Полотнище делали из однотонного бархата, сатина и т. д. преимущественно ярких цветов. Эта часть прикреплялась к головному убору и снималась по усмотрению хозяйки. Убор укреплялся на голове двумя лентами, которые пришивались к височным частям чепца и завязывались на затылке узлом сверху чутхъа. Еще одна лента проходила под подбородком.
     Нижняя часть полотнища оканчивалась каймой – широкой яркой лентой с пришитой к ней золотой или серебряной бахромой. Чутхъа ярких расцветок являлась принадлежностью молодых женщин и девушек. Пожилые женщины делали чутхъа такого же фасона, но из тканей более скромных, преимущественно темных расцветок и, как правило, носили ее без третьей части.
     Чепец от налобного края до затылка покрывался металлическими украшениями, чаще серебряными монетами разной величины, нашитыми в определенном порядке, а край налобной части обшивался цепочкой, концы которой свисали с висков. Толстая цепочка с медальончиками нередко нашивалась на подбородочную ленту.
     Почти такие же чутхъа носили и даргинки соседнего сюргинского этнографического района, но они собственно чепец нередко делали из кожи.
     Вариант описанного головного убора представляла собой чухта женщин этнографического района Акуша-Дарго (Акуша, Уллу-ая, Наскент, Муги и др.). Особенно интересной была чукI акушинки, несколько отличавшаяся покроем. Она также состояла из трех частей. Но в отличие от описанного выше типа первая и вторая часть чукI акушинки представляла собой своеобразный чепец-шапочку с маленьким мешочком для волос (накосник). К этому чепцу с накосником пристрачивалось расширяющееся книзу длинное, плотное (на подкладке) полотнище – самая нарядная часть убора.
     Акушинки свой убор шили из шелка или парчи. Низ его обычно делали из гладкой ткани и вышивали гладью золотыми нитками.
     Другую группу даргинской чухты составляли просто прямоугольные повязки. Примером убора этого типа может служить чухта женщин сел. Кубачи, а также соседних с ними обществ.
     Кубачинская чухта (чукI) – это, по существу, небольшой кусок бязи почти квадратной формы (длиной 50 и шириной 40 см), на который в определенном сочетании нашивались куски из разноцветных тканей – парчи, атласа, тафты и т. д. Налобная часть, как правило, делалась из полоски черной ткани – атласа, сатина, обрамленной с двух сторон (у висков) яркой тканью. Налобную часть чухты кубачинки шили без металлических украшений, зато они носили нарядную серебряную, чаще позолоченную, цепочку, которая прикреплялась с двух сторон выше висков и огибала подбородок. К чухте у висков пришивались ленты, которыми убор завязывался на затылке.
     Точно такую же по покрою чухту чукI в виде квадратной повязки носили женщины всего кубачинско-даргинского нагорья (Амузги, Сулевкент, Каракурейш и др.).
     Сюргинки некоторых обществ (Урари, Дуакар, Сутбук и др.) свою чухту, также представлявшую собой почти квадратную повязку, в отличие от кубачинок, богато украшали спереди, в налобной и теменной части, нередко снабжали и цепочкой, огибающей подбородок. По краю налобной части пришивали серебряную цепочку (иногда две-три, скрученные в жгут), выше в определенном сочетании нашивали бусы, бляхи, монеты, пуговки, причем чуть ли не каждый аул по своему фасону.
     Ураринки к височным частям своего убора пришивали массивные серебряные украшения из инкрустированных медальончиков, блях, ромбовидных и квадратных пластинок. Иногда эти украшения просто закидывались назад, поддерживая весь головной убор.
     Имелись и другие варианты этого вида даргинской чухты. Женщины этнографического района Чибах-Дарго (Гапшима, Танти, Бутри и др.), в отличие от кубачинок, часть своей чукI, закрывающую голову, особенно на лобно-теменную часть, делали на вате. В готовом виде убор был похож на глубокую тюбетейку или шапочку. Ленты чукI, которые нередко делались из кожи, обводились поверх убора, а затем завязывались маленьким бантиком на темени. Подбородочная лента при этом была шире и украшалась жемчугом, бисером и серебром. Наконец, накосник головного убора представлял собой полосу черной ткани длиной до пояса.
     Очень близка к описанной и чутхъа женщин обществ Буркун-Дарго (Ашты, Худуц, Кунки, Ицари, Анклук и др.). Однако они носили составную чухту. Одна часть чухты, от налобной части до пояса, шилась из черной ткани на белой подкладке, вторая – свисающая ниже пояса – из более дорогих ярких тканей, пестрых или однотонных. Нижняя часть чухты покрывалась узорной строчкой, к концу ее пришивались широкая яркая лента и бахрома. Обе части скреплялись так, чтобы женщина имела возможность снять или заменить любую часть убора. Описанную чухту сближали с чуткъу ураринки почти одинаковые по форме украшения спереди и подбородочная лента, на которую нашивались металлические украшения.
     Чутхъа женщин цудахарской этнографической группы была массивной. Головная часть убора представляла собой род чепчика на плотной подкладке, посередине которого проходило узкое полотнище длиной до пояса. Край убора украшался массивной витой цепочкой из серебра. Ношение таких цепочек по краю головного убора было древней традицией. На бронзовой статуэтке женщины, найденной в сел. Тинди Цумадинского района А. М. Завадским¹¹, видны именно такого типа цепочки. Такие же цепочки женщины носили и на шее; из витых цепочек с массивной пряжкой состояли и пояса.

Чухта аваро-андо-дидойской группы народностей

     Самые оригинальные по своей форме головные уборы, пожалуй, бытовали у аваро-андо- дидойской группы народностей, в особенности у женщин обществ Анди, Ботлих, Гидатль, Карах, Арчи и др.¹².
     Как справедливо отмечали 3. А. Никольская и Е. М. Шиллинг¹³, большое число вариантов женского головного убора аварцев, как и их одежда в целом, несомненно, отражает их древнее племенное деление, характерные особенности их культуры в прошлом. Из головных уборов этой группы народностей, на наш взгляд, особенно интересны нижеописанные виды.
     Ботлихская, так называемая рогатая чухта (кIамбалъи кIажда), представляла собой род чепца, продольно простеганного и туго набитого шерстью или ватой. Спереди набивка образовывала и высокий, чуть суженный книзу корпус (высота налобной части 17–18 см, толщина шерстяной прокладки 3,5 см). Чепец имел почти прямоугольную форму. В старину на верхних углах имелись выступы наподобие рогов, с которых свисали большие кольца. Конец чепца с такой же простежкой (на вате) длиной 36–37 см закрывал и затылок; к нему пришивалась чуть расширенная книзу, длинная полоса ткани, свисающая на спине почти до пят, на подкладке, простроченная, чаще на шерстяной или ватной прокладке. Чепец покрывался, как правило, шелковой тканью двух цветов: посередине – лиловой или бордо, по бокам – красной, зеленой, желтой. Лицевая сторона свисающего по спине полотнища также делалась из плотного шелка – гладкого или набивного, по возможности из парчи.
     Небогатые ботлихские женщины шили чухту из простых тканей, но такой же формы.
     К височным частям чухты пришивались ленты, которые завязывались на затылке поверх чухты. В затылочной части убора помещался карманчик, где женщина хранила деньги, иголки, наперсток, нитки и всякую другую мелочь. Иголки втыкались и в верхние углы чепца чухты.

     Рис. 1. Женщины в традиционных головных уборах: a – е – даргинки (а – с. Урари, б – с. Кубачи, в – с. Гапшима, г – с. Харбук, д – с. Бутри, е – с. Цудахар). (ж – с. Тинди, з – с. Гочоб, и – с. Ботлих, к – с. Анди, л – с. Цуриб, м – с. Ругуджа, свадебный убор).

     Бытовавшая в своей полной старинной форме на рубеже XIX–XX вв., ботлихская чухта была описана К. Ф. Ганом. Он отмечает, что этот головной убор «состоит из маленькой подушки шириною в 2–3 дюйма, которую кладут поверх головы так, что подушечка выступает надо лбом; к выдающимся с обеих сторон головы рогообразным концам подушки приделаны громадные висящие кольца. Подушку эту покрывают большим платком, спускающимся на спину. Благодаря этому головному убору голова кажется непомерно большой, что весьма некрасиво»¹⁴.
     В более поздний период чепец шили из прямоугольного куска толстой ткани на вате, простеганной продольно, кусок складывали в виде кошелька (высота спереди 17–18 см, толщина шерстяной прокладки 3,5 см) и ниже затылка пришивали к нему полотнище, свисающее по спине.
     Этот тип чухты бытовал у соседних годоберинцев, а также у ряда других народностей Дагестана. Поздние ее образцы уже не сохранили ни рогообразных выступов, ни колец.
     Определенный интерес представляет в этой связи головной убор невесты из Хнова – высокогорного селения рутульцев, включающий в качестве одного из важнейших элементов специальную деревянную двурогую форму (тякъ)¹⁵.
     Изображение головных уборов этого типа встречается уже в наскальных росписях Дагестана. Так, одна из групп «пляшущих человечков» в рогатых масках, обнаруженная археологом В. М. Котович в местности Харитани (близ сел Чирката Гумбетовского р-на), датируется эпохой бронзы¹⁶. Эти же изображения имеют широкие аналогии в археологических памятниках Якутии, Сибири, Дальнего Востока и др.¹⁷. Обращает на себя внимание большое сходство ботлихской рогатой чухты с головным убором терракотовой статуэтки из Ольвии (III в. до н. э.), изображающей фригийскую богиню Кибелу¹⁸, а также с высокой трехрогой шапкой, правда мужской, изображенной на статуэтке с Кой-Крылган-калы (Средняя Азия)¹⁹.
     Происхождение рогатой чухты, видимо, связано с древними религиозно-магическими представлениями, возможно предположить ее связь с культом быка. Культ быка, широко распространенный на Кавказе, в Крыму и других областях, зафиксирован и в материалах большого буйнакского кургана (в нем найдены подвески, изображающие бычью голову или рога)²⁰, а также в верхнегунибских глиняных рельефах, где в характерной форме глиняных налепов нетрудно угадать стилизованное изображение бычьей головы²¹.
     Андийская чохто была аналогична ботлихскому головному убору. Основное ее отличие состояло в том, что верхние края чепца делались покатыми и даже отогнутыми вниз, так что головной убор имел полукруглое очертание, а края чухты обрамляли лицо. Эти края были присборены и окантованы. От канта с обеих сторон отходили шнуры или узкие ленты для завязывания убора на затылке. Чепец андийской чухты также покрывался шелком двух цветов (по бокам – красным, посередине – лиловым). Стеганая полоса, свисающая по спине до пят, делалась из набивного шелка (по возможности из парчи), на простой подкладке и покрывалась узорной строчкой. По линии соединения обеих частей – чепца и свисающего полотнища – нашивалась треугольная вставка, закрывающая затылок. Внизу полотнище украшалось лентой из яркой ткани другого цвета. Чепец был тяжелым и, надетый на голову, имел седлообразный вид.

     Рис. 1 (продолжение). Женщины в традиционных головных уборах: н – кумычка (с. Каякент), о – лачка (с. Вихли), п – лезгинка (с. Кара-Кюре), р – лезгинка (с. Гарах), с – рутулка (с. Лучек). т – агулка (с. Хлюк. свадебный убор), у – лачка (с. Цовкра). ф – лезгинка (с. Кара-Кюре), х – лачка (с. Щара, свадебный убор).

     Андийские и ботлихские головные уборы, очевидно, сохранили древнюю традицию. В этой связи большой интерес представляет уникальная бронзовая статуэтка, обнаруженная Д. М. Атаевым в раннесредневековом могильнике близ сел. Ботлих. Головной убор, изображенный на этой статуэтке, очень близок к чухте андийки и ботлихки и, по всей вероятности, является их прототипом. Как и ботлихская чухта, этот головной убор, почти квадратный, с прямой налобной частью, надет низко на лоб, но в то же время, как андийская чухта, он в верхних углах округлен, хотя и имеет кружочки, возможно означающие подвески.
     Таким образом, убор, изображенной на статуэтке, занимает как бы промежуточное положение между ботлихской и андийской чухтой.
     Интересно отметить сходство андийской ботлихской чухты с отдельными головными уборами («кичками» и «сороками») русских, украинских и белорусских женщин²².
     Чухта аварок общества Карах в основ представляет собой чепчик, закрывающий уши и затылок, или островерхий башлык с короткими лопастями (сел. Гочоб). Шилась она из вельвета или плотной шерстяной ткани и украшалась цветной аппликацией, фигурной строчкой или вышивкой. К башлыку или чепчику (т. е. к собственно чухте) на уровне висков пришивалась вторая часть (энтажал) – кусок кожи, чаще коричневого цвета (длиной 52 и шириной 15 см) с надрезом в верхней части, посередине. Энтажал покрывал височную часть убора, шею и волосы и свисал по спине. Иногда он состоял из двух полос кожи в виде лопастей башлыка, пришиваемых с двух сторон к височной части убора и скрепляемых на затылке при помощи пришитой монеты в виде броши. Длинную, составную чухту носили женщины обычно до появления первого ребенка, а потом энтажал убирали. Женщины пожилого возраста также носили чухту без кожаной части или делали ее короткой, закрывающей только затылок.
     К височной части чухты пришивался кожаный ремешок, который проходил под подбородком и удерживал убор на голове. От затылочной, а иногда височной части свисал шнур, к концу которого пришивался маленький мешочек для мелочей. К чухте у висков пришивались также крупные (рублевые) серебряные монеты или бляхи по одной с каждой стороны. Нарядную чухту украшали толстой цепью (в сочетании с крупными же монетами), которая иногда прикреплялась на ленте, идущей от виска до виска.
     Эти старинные островерхие уборы женщин сел. Гочоб в какой-то степени напоминают остроконечные головные уборы древних саков и скифов.
     Близким к гочобскому по покрою и форме был головной убор женщин аула Тлярош того же общества. Однако в конце XIX – начале XX в. он делался не островерхим, а более округлым, типа шапочки, но со своеобразными наушниками и назатыльником.
     Совершенно оригинальным был убор нодокъи (аварск., букв, «налобник») ругуджинских и кородинских женщин. Ругуджинская нодокъи состояла из длинной полосы черной ткани, сложенной вдвое особым образом, и представляла собой узкий (50 см) и длинный (от угла до угла 260 см и 135 см основание) мешок из черной ткани (сатин, бязь) с незашитыми боковым сторонами в виде углов, в которые набивались вата, плотный материал. Эти углы отделывались яркой строчкой, вышивкой или аппликацией из парчи и зашивались так, что оставались карманы для мелочей. Нодокъи наделали, почти закрыв лоб, и завязывали на голове так, что ее концы с серебряными подвесками в виде колокольчиков свисали от теменной части вдоль висков.
     В таком виде этот убор в какой-то степени напоминал чепец ботлихской чухты; шло на убор 3 м ткани. Многие этот убор носили поверх чухты как накидку-капюшон с накосным полотнищем.
     Чухта (гъоркь) женщин общества Гидатль в конце XIX – начале XX в. представляла собой также род мешочка, сшитого в верхней части в виде чепца. Налобно-теменная и треугольная затылочная части, т. е. собственно чепец, кроились отдельно и шились на плотной подкладке. Чухту шили из разных тканей, но на налобно-теменную часть обязательно нашивали яркий кусок парчи или другого плотного набивного шелка прямоугольной формы, иногда слегка собранный по краю, обрамляющему лоб. Иногда вместо парчи или другой нарядной ткани чухту украшали такой же формы и величины литой серебряной пластинкой, покрытой традиционным орнаментом и чернью, или же нашивкой из бисера, серебряных трубочек разной длины. У висков чухту украшали серебряными дисковидными бляхами (кIиликI) филигранной работы, иногда инкрустированными камнями и стеклом. Ниже их к краю чухты пришивались два плетеных шнура шириной 35–40 см или металлические украшения с длинными подвесками на цепочке. И те, и другие заправлялись под пояс, чтобы во время работы чухта не спадала. Думается, эта традиция связана не столько с утилитарными соображениями, сколько со стремлением украсить наряд. В данном случае мы имеем дело с имитацией длинных кос, к концам которых могли быть привязаны украшения. Здесь можно провести широкие аналогии. Цунтинские (дидойские) женщины еще в начале XX в. вплетали в косы ленты с нашитыми на них монетами и бляхами. У ряда народов Средней Азии, Казахстана, Поволжья к косам обычно приплетались искусственные косы из простых шерстяных ниток черного цвета, из разноцветных ниток и бисера или же просто нитки.
     У армян некоторых районов девушки удлиняли косы искусно вплетенными шерстяными нитками под цвет волос, украшая их серебряными шариками и кистями²³. Кабардинские девушки из знатных фамилий также вплетали в косы полосу тонкой белой ткани, скрученной наподобие веревки и спускавшейся до подола²⁴.
     Чухта женщин аварского общества Корода также отличалась своей формой и способом ношения. Это, по существу, накидка с капюшоном, закрывающая голову и спину, сшитая из прямой полосы ткани (примерная длина 107–110 см, ширина 45–50 см). Образующийся на макушке угол, как у башлыка, подвертывается и пришивается к убору. В результате создается форма капора или чепца. Чухта делается на подкладке, по низу обшивается бахромой. Такую чухту девушки, в отличие от женщин, носили с серебряной цепочкой, которая прикреплялась к височной части убора и откидывалась назад (нередко поверху), чтобы убор держался на голове.
     Чухта кородинского образца была распространена и у женщин Андалалского общества. В отличие от кородинской она представляла собой островерхий капюшон с пришитой к нему полосой ткани, спускающейся по всей спине в виде накосника. В Андалалском обществе бытовал и несколько другой вид чухты – круглый чепец, соединенный с пришитым к нему полотнищем из нарядной ткани на подкладке. Эта чухта андалалок в налобной части собиралась на узкую тесьму и завязывалась лентами на затылке.

     Рис. 2. Дидойка в традиционном головном уборе (с. Кидеро)

     Дидойский кIаз, привлекавший неоднократно внимание путешественников и исследователей²⁵, представлял собой длинное и широкое (140–170X120–130 см) полотнище прямоугольной формы. Шили его чаще из красного кумача с полосками из черной бязи в верхней части. Верхняя часть убора, которая покрывала голову и обрамляла лицо, делалась слегка присборенной и богато украшалась рядами серебряных цепочек, трубочек, пластинок, блях, монет, перламутровых, костяных пуговиц и т. д. Кроме того, к височной части убора с двух сторон обычно пришивались крупные серьги с подвесками или кольца большого диаметра, которые спадали на уши. Здесь же или на темени дидойские женщины нашивали обереги (чаще бусины, нашитые на сафьян). К нагрудной части убора (с внутренней стороны), как правило, женщина пришивала маленький сафьяновый мешочек для мелочей – иглы, наперстка, ниток и т. д. На затылке убор собирался складками, которые скреплялись большими серебряными пряжками, пришиваемыми между височной и теменной частью головы и застегиваемыми ниже затылка. Таким образом убор дидойки из широкого полотнища превращался в род чепчика, плотно облегающего голову, от которого назад спускалось длинное покрывало в виде безрукавного плаща, закрывавшее плечи, спину и всю фигуру сзади до пят. Многие женщины носили кIаз, не собирая его в складки на затылке, а просто накинув верхнюю часть на голову²⁶.
     Иногда кIаз шили на подкладке. Судя по описаниям Г. Мерцбахера и Н. Буша, более ранний кIаз дидойки состоял из двухцветного, ярко вышитого чепца с лопастями из кожи и отходящей от него ярко-красной накидки-плаща из ткани²⁷.
     Как мы уже отметили, кIаз покрывались сплошными рядами серебряных монет, блях, бус, чешуеобразных серебряных же шнуров и т. д.
     Вот как описывал этот головной убор дидойки Н. Буш: «...на голове кожаный чепец, плотно облегающий голову и весь покрытый серебряными монетами и бляхами разной величины. По вискам, закрывая уши и часть щек, от этого шлемообразного головного убора спускаются длинные полосы, доходящие до груди и усаженные также серебряными бляхами и монетами. Серебряные бляхи, расположенные тесно друг подле друга, образуют красивый бордюр на этих полосах. Сзади от головного убора спускается широкий ярко-красный плащ, доходящий до нижнего края рубашки, а рубашка достигает средины длины голеней»²⁸.
     К. Ф. Ган, сравнивая красный кIаз дидойки с мантией, пишет: «Когда они стоят среди земных полей и ветер раздувает их мантии и на солнце сверкают монеты на голове, то издали можно подумать, что имеешь дело с древними героями в блестящих шлемах и в воинственном одеянии»²⁹.
     Тиндало-багулальская чухта (чухтур) также являлась своеобразным чепцом без мешка, с длинной прямоугольной полосой, скроенной в своей основе по типу кородинской, но сшитой в несколько усложненной форме. Верхняя часть куска ткани складывалась сначала по длине вдвое и зашивалась острым углом до конца (шов шел посередине налобной части к темени); получался островерхий капюшон. Затем острый, как у башлыка, угол загибался назад и зашивался. Чтобы придать убору форму шапочки, плотно облегающей голову, угол сужали и в затылочной части. Передний край лобной части собирался в мелкую сборку и обшивался узкой лентой.
     Тиндало-багулальская чухта обычно состояла из двух почти равных половин (общая длина до бедер 90–95 см). Верхнюю половину шили обычно из черной ткани.
     Налобная часть чухтур по возможности украшалась парчой, виски и макушка – ярким, чаще красным, материалом. Нижняя половина чухтур, как правило, делалась из яркой ткани, набивной или однотонной. Чухтур шили на подкладке и покрывали редкой простежкой. По шву – месту соединения двух половин – нашивались бусины, монеты, раковины.
     Так же украшался и низ убора. Для чухтур тиндалки и багулалки были также характерны большие височные кольца (диаметром 10–12 см), расположенные нередко попарно, причем одно из парных колец часто делалось витым. К головному убору эти крупные кольца пришивались в двух местах спереди (почти ка налобные части) и сзади, для чего на затылок нашивалась полоска плотной ткани. Иногда внутри височного кольца, а также на макушке убора вешали монеты разной величины и бляхи. У пожилых женщин внутри кольца обычно висела одна монета. Нарядные чухтур украшались, кроме того, длинной цепочкой, которая обрамляла лицо, свисала от висков вниз, а затем откидывалась назад и укреплялась на уровне затылочной части убора.
     В нижней половине чухтур (с внутренней стороны) на тесемочке пришивался игольник из кожи в виде трубочки, туго набитый шерстью.
     Чухтур надевали как накидку-капюшон. Он ничем не укреплялся на голове, не имел лент для завязывания и свободно свисал сзади по спине, поверх матерчатого пояса. Есть основание думать, что тиндало-багулальский убор – чухтур в своих старых образцах был островерхим и цельнокроеным. На это указывают покрой, детали некоторых уборов. Чухтур, очевидно, был коротким, закрывал голову, затылок и частично плечи; позднее к нему стали пришивать нижнюю часть.
     Среди головных уборов аваро-андо-дидойской группы народностей особо выделялась чухта арчинки (чухтIу). Она представляла собой чепчик, соединенный с мешочком для волос, открытым сверху и снизу и спадающим по спине. Чепчик шили из плотной ткани, а мешочек – из хлопчатобумажной. Особенности этой чухты, хорошо подмеченные 3. А. Никольской и Е. М. Шиллингом, заключались в ее богатой отделке серебром, бусами, стеклярусом. Чухта имела нашивку, покрытую серебряными монетами, широкую слева и узкую справа. Эта полоса шла от височных частей лица вниз и огибала подбородок. При этом левая щека почти целиком оказывалась покрытой серебром, а правая – лишь обрамленной. Налобная и теменная части обшивались серебряными шариками, цепочками, жемчугом, кораллами. По сведениям, сообщаемым 3. А. Никольской и Е. М. Шиллингом, на одной из арчинских чухт слева было нашито 50 монет (разного достоинства – от гривенника до рубля) в три-пять рядов, а справа – всего 15 монет в два ряда; левая сторона имела поверх монет навеску из цепочек длиной 12 см, заканчивающихся бляхами с зернью и гравировкой.
     Обе половины нашивок из монет нередко соединялись лентой, покрытой монетами и проходящей под подбородком.
     Обилие «левого серебра» на чухте, как об этом пишут 3. А. Никольская и Е. М. Шиллинг, само местное население «склонно объяснять или библейской легендой (бог сотворил Еву из левого ребра Адама, в память чего женщинам и надо закрывать левую щеку), или проявлением уважения к мужу: в старину женщины, как говорят, даже спали в этой чухте, лежа на правом боку и обратив серебряное щечное украшение в сторону лежащего рядом мужа»³⁰.
     Е. М. Шиллинг считает, что «несимметричное украшение арчинской чухты отражает ярче, чем это часто встречается, древнейший слой представлений, связывавших головной покрой с функциями оберега и предохранения носительницы от несчастья и сглаза»³¹.

Лакская чухта

     У лакцев были распространены два вида чухты: бакIбахIу и къохха бакIбахIу³². БакIбахIу представляла собой полотнище с подкладкой, головная часть которого напоминала чепец. Подкладка к чухте пришивалась наглухо только внизу, и поэтому полотнище, закрывающее косы, представляло собой род мешочка, в который вкладывали косы.
     Другой вид лакской чухты – къохха бакIбахIу – это узкий мешочек, не зашитый и снизу.
     Чухта обоих видов шилась из светлой (чаще белой) ткани, но в налобной и теменной частях имела нашивку из черной материи, а в нарядных уборах для невест – из разноцветных кусков шелка, парчи, золотного бархата и т. д.; кроме того, чухту невест украшали бахромой. Чухта завязывалась на голове лентами, обрамляющими голову и подбородок. Эти ленты, судя по сохранившимся в некоторых обществах образцам, прежде делались из кожи.
     Сравнительный анализ этих двух форм головного убора с привлечением широких аналогий дает основание полагать, что наиболее древним видом чухты и здесь, у лакцев, была характерная и для основной части женщин Дагестана чухта-повязка, а не чухта-мешочек; и не случайно лакцы чухту с мешочком называют къохха бакIбахIу (къохха – «рукав»), в то время как убор другого покроя назывался просто бакIбахIу. Судя по образцам, сохранившимся в некоторых аулах Вихлинского участка, старинная лакская чухта также украшалась серебром: спереди по краю налобной части чухты вихлинки проходила узкая цепочка; широкая цепочка нашивалась на кожаную подбородочную ленту.
     Лачки аула Балхар, проживающие в окружении даргинцев, носили чухту акушинского типа и подобно цудахарским женщинам нашивали на ее налобный край массивную крученую цепочку.

Чухта народностей лезгинской группы

     У народностей лезгинской группы чухта представляла собой также либо чепец с накосником в виде полотнища или мешочка, либо просто мешкообразный убор с лентами для закрепления его на голове, а также с подбородочной лямкой.
     Агульские женщины, например, носили длинную чухту (къуч) в виде чепчика с мешочком с двумя лентами, молодые женщины из ярких тканей, а пожилые из черной (бязь, сатин, атлас). Однако и молодые женщины налобную часть чухты, т. е. передний край шириной 10–15 см, обязательно шили из черной полосы ткани. Самой нарядной частью чухты был накосник, который шили по возможности из дорогих шелковых тканей. Что касается лент, которыми убор завязывался на голове, то их шили из тканей другой, контрастной расцветки, причем у молодых одна лента могла быть красной, другая желтой или белой. Спереди край налобной части обшивался узкой тесьмой, на которую нанизывались маленькие серебряные трубочки (сурмабур). На праздничную чухту выше тесьмы поверх черной полосы ткани нашивали узкую ленту, сплошь покрытую серебряными пластинками ювелирной работы с растительным орнаментом и чернью. Кроме того, для закрепления убора на голове к нарядной чухте прикреплялись особые цепочки (чал), на конце которых имелись пряжки с крючками для закрепления их на темени. Убор имел и подбородочную ленту (чамбур) шириной 5 см. У молодых лента также покрывалась серебряными пластинками. Накосник чухты агулок обычно не украшался. На чухту шло около полутора метров ткани.
     Табасаранская чухта в исследуемое время также представляла собой род мешка с чепчиком. Завязывалась чухта лентой (чаще белой) поверх черной полосы – нашивки на налобно-теменной части чухты. На налобно-теменную часть убора нашивались серебряные пластинки.
     Цахурская чухта (тюли) – это прямой мешочек с пришитым к нему накосником (длиной нередко до пят), иногда слегка присборенный в налобной части.
     Рутульская чухта (бирчек) воспроизводила по покрою и украшениям цахурскую. Та и другая завязывались лентами и имели шнур или ленту, огибающие подбородок. На налобную и теменную части нашивали разноцветные ткани и обшивали их черной полоской. В некоторых цахурских обществах налобную часть чухты собирали в мелкую сборку. Чухта женщин некоторых рутульских обществ (Борч и др.) вместо двух обычных лент для завязывания имела одну подбородочную ленту, пришитую к височным частям убора. Чухту шили из ситца, сатина, атласа разных расцветок, для молодых – чаще из ткани красного цвета, с лентами разных цветов.

ЧЕПЧИК

     К оригинальным видам головных уборов женщин, проживающих главным образом в сопредельных с Азербайджаном районах Дагестана, следует отнести шапочки-чепцы без мешочков для кос или накосников в виде полоски ткани, почти целиком покрытые серебряными украшениями.
     Чепчик состоял из двух длинных прямоугольных кусков ткани на подкладке, образующих тулью, плотно облегающую голову, и небольшого куска ткани и форме треугольника, который пришивался к тулье выше теменной части, откидывался назад острым углом вниз к затылку и прикреплялся к убору. Сзади этот кусок лишь частично прикрывал голову, не доходя до тульи.
     Чепчик почти целиком покрывался серебряными украшениями в определенном сочетании: спереди – широкой сплошной полосой цепочек, нашитых на ткань плотными параллельными рядами, в виде кольчужной ленты, выше – второй широкой полосой трубочек или цилиндриков, вертикально нанизанных на черный шнур и скрепленных между собой нитками. Треугольная же вставка, закрывающая затылок, которая делалась обычно из красного кумача, покрывалась вышивкой цветными или золотыми нитками или же украшалась галуном.
     Иногда чуть выше темени к чепчику пришивали круглую пластинку, украшенную цветными камнями и соединенную с каплевидной бляхой (также со вставными камешками), имеющей крючок с оборотной стороны. Надев поверх шапочки легкий платок, вуаль, тюль и подложив край под украшение, женщины крючком укрепляли верхний убор на голове.
     Эти чепчики имели ряд разновидностей и были распространены в некоторых аулах цахурцев, рутульцев и аварцев³³, проживающих по соседству с азербайджанцами (селения обществ Анпросо и Хвалал, совр. Тляратинский р-н), а также в Закатальском районе Аз. ССР. Многие авторы считают, что этот убор был воспринят из соседнего Азербайджана³⁴, где такого типа, хотя несколько иной формы, капор (тэсэк) действительно имел широкое распространение³⁵. Нам думается, что дагестанский чепчик по своей форме близок не только к азербайджанским, но и к чухте женщин общества Карах, особенно сел. Тлярош. Полоса же из кольчужки и цилиндриков, составляющая основу чепчика, и по способу оформления, и по материалу почти полностью совпадает с полосой-нашивкой к налобно-теменной части чухты женщин-горянок из Ириба, Цуриба, Арчиба и др.
     Нечто среднее между чепчиком и головным украшением представлял собой тадж («корона») или кекун, закатальских аварок, а также лачек. Это была своеобразная диадема, изделие очень сложной ювелирной работы. В центре помещались три массивные бляхи – одна круглая и две виде удлиненного полукруга. Они покрывали макушку, темя и надлобную чисть головы. От них на цепочках отходили подвески, состоящие из небольших длинных блях (в виде кинжальчиков) и медальончиков. Убор богато инкрустировался камнями, цветовым стеклом. Большие бляхи, кроме того, украшались филигранью. На круглой бляхе, закрывающей макушку, имелся высокий шишак такой же филигранной работы и вокруг него – копьевидные подвески. Убор застегивался на затылке при помощи пряжек, которыми были снабжены концы двух рядов подвесок, шедших спереди назад.
     Тадж очень напоминал покрытые серебряными украшениями шлемообразные уборы такия тюркоязычных народов Средней Азии, а также Поволжья (тляратинскнй тIукьем).
     Носили тадж молодые женщины, обычно поверх тонкого платка, косынки. Но имели его далеко не все, а лишь состоятельные люди.
     Чепчики (силяуш) носили также ногайские женщины. Молодые покрывали их всевозможными серебряными украшениями. По покрою некоторые напоминали вышеописанный цахурский думаче. У ногаек это был убор, носимый под верхней, меховой шапкой бёрк. В пределах Дагестана меховые шапки носили только караногайские женщины. Горянки совершенно не пользовались меховыми шапками. Ногайская шапка бёрк имела форму перевернутого усеченного конуса, значительно расширяющегося кверху. Шили ее из меха речной выдры на плотной, стеганой на вате подкладке, с глубоким матерчатым донышком полусферической формы. Молодые ногайки носили и различные шапочки из тканей типа тюбетеек (такъия).
     В заключение хочется отметить, что чухта женщин горного Дагестана в своей основе имела единый покрой – в большинстве случаев состояла из чепчика и пришитого к нему полотнища – накосника. Наиболее древними, на наш взгляд, были островерхие уборы типа капюшона с накосником. Это прослеживается при тщательном изучении старинных головных уборов аварок и аварской группы народностей, даргинок, горных лезгинок, лачек и др. Позднее, в процессе трансформации убора, острый угол капюшона стал загибаться назад (к затылку) или вперед (к теменной части) и прострачиваться так, что чепчик принимал более округлую форму. Этот тип чухты имел много вариантов, среди которых особо выделилась большая куядинская чухта, имеющая вид накидки с капюшоном. Мешкообразная чухта, интенсивно проникавшая в горы в XIX – начале XX в., первоначально имела весьма ограниченную область бытования – равнинный Дагестан.

ПЛАТОК³⁶


     Рис. 3. Фрагменты вышивки кубачинских покрывал (а, в) и ругуджинского платка (б)

     Другим основным видом головного убора кумычек, табасаранок, лезгинок, отчасти даргинок, лачек, аварок, надеваемого поверх чухты, был квадратный платок. Им повсеместно пользовались женщины всех возрастов. Шелковые, шерстяные платки привозили из Индии, Персии, Турции, Сирии, из Средней Азии, России. Среди них особое место занимали большие шелковые платки с затканными золотом узорами (газ явлукъ), известные кашмирские шали (кишмур) и махровые шали (кёрпе явлукъ). Чаще всего дагестанские женщины носили шелковые однотонные шерстяные платки, поступавшие из Средней Азии (дувур), тонкие платки с каймой из азербайджанского города Гянжи (гюльмелли, келагъай), а также однотонные шерстяные платки с каймой и шелковой бахромой, доставляемые торговыми людьми из разных городов. Кумычки южных районов и даргинки носили домотканые шелковые платки (чилле явлукъ), кумычки северных районов – плетеные шелковые платки (квадратные и треугольные – типа косынок), поступавшие частично из Северной Осетии.
     Способы ношения платка имели некоторые возрастные особенности. Женщины и молодые девушки откидывали оба конца за одно плечо, пожилые один конец забрасывали за плечо, другим покрывали голову. Женщины Южного Дагестана – лезгинки, цахурки, табасаранки – конец платка обертывали вокруг головы таким образом, что он напоминал чалму. Пожилые лезгинки, накинув платок на голову и откинув его концы назад, перекрещивали их у затылка и завязывали узелком спереди, как пояс (лезгины).
     Одинарная легкая косынка³⁷, которую носили летом, была распространена в основном у кумыков. Нарядные кружевные, гипюровые косынки покупали готовыми, а иногда шили дома из шелкового тюля или газа с набивными золотыми узорами. К газовым косынкам по краю пришивали золотую бахрому. Особенно модными были косынки кремового и черного цветов. Черные носили обычно пожилые женщины, кремовые и белые – молодые.
     Пожилые женщины носили треугольные косынки из легкого шелка, а также из батиста, мадаполама.

ПОКРЫВАЛО³⁸

     До недавнего времени покрывало повсеместно бытовало в нагорном Дагестане. Им широко пользовались женщины всех народностей аварской труппы, даргинки, лачки. Шили покрывало из бязи, сатина, полотна, натурального шелка. Шло на покрывало 4-6 м ткани. Ширина и длина этого убора в различных обществах, у различных народов была различна. В пределах даргинской этнической территории, например, покрывало кайтагской этнографической группы (ашмаг) имело размеры 2,95 X 1 м; акушинская, мекегинская чаба – 2, 35 X 1,36 м; аштынский кIаз – 3 X 0,95 м. У агулов покрывало (кIев) делали размером 3–3,5 X 1 м; у аварцев (мучIу) – 2–4 X 1,07 м, у цахуров лепакукал имел в длину 5 м. Самые широкие (при разной длине) покрывала, сшитые из двух полотнищ и закрывающие не только голову, но и нередко почти всю фигуру, носили андийки, даргинки высокогорных обществ (Акуша, Мекеги, Цугни, Уллу-ая и др.), а также соседние с ними лачки сел. Балхар, а сравнительно узкие, но длинные – даргинки предгорной полосы, т. е. мюрегинки, урахинки, кайтачки, а также женщины кубачинского нагорья и цахурки.
     Как правило, покрывала шили из гладких тканей, в большинстве случаев белых или черных, но в ряде мест – из ярких. Обычно покрывала, в отличие от чухты, ничем не украшались, Исключение составлял кIаз кубачинок, аштынок, тлярошинок, гочобок, кайтачек и некоторых других обществ. Один конец этих покрывал, свисающий по спине, украшали широкой или узкой каймой с бахромой; иногда обе узкие стороны обшивали бахромой, а по всей длине с двух сторон проходила черная кайма (Гочоб, Тлярош и др.).
     Особенно богато отделывался кIаз кубачинки. Его вышивали цветными или золотыми нитками, орнамент носил в основном растительный характер, реже воспроизводился образ птицы, стилизованная «вязь» в стиле арабской надписи³⁹. На конец покрывала, свисающий по спине, нашивалась широкая кайма с бахромой, либо сделанная самой хозяйкой из золотых или серебряных ниток, либо привозная. Такая кайма с бахромой стоила очень дорого, но каждая кубачинка для нарядного покрывала приобретала ее по любой цене.
     Кайтачки, мюрегинки, гочобки и др. шили покрывала из шелковой или льняной ткани домашнего производства, бахрому делали из той же ткани.
     Женщины ряда даргинских обществ (Харбук, Хуршни и др.) край той части покрывала, которая располагалась на груди, отделывали серебряной цепочкой, а в некоторых аулах тех же даргинцев (Таити и др.) края убора, огибающие лицо, для прочности обшивали сафьяновой тесьмой.
     Женщины из богатых семей покупали дорогие привозные шелковые покрывала, затканные золотом и серебром, а также дувуры средне-азиатского производства. Однако многие горянки, особенно из аулов Согратль, Чох, Ругуджа, Вихли, Балхар и др., делали покрывала дома, расшивая края или один верхний угол золотыми или серебряными нитками. Нередко поверх шелковой бахромы нашивалась еще и золотая бахрома.
     Носили покрывала у всех народов почти одинаково: длинный край его почти до середины подворачивали и прикладывали к подбородку. Левый конец набрасывали на голову слева направо, а правый (более длинная часть) сверху – справа налево; перекрещенные таким образом концы покрывала свисали либо по спине, либо по левому плечу. Конец верхней части часто свисал до подола платья, иногда до пят. Нередко края покрывала на темени скрепляли булавкой.
     В некоторых местах покрывало закреплялось на голове специальным серебряным шнуром. Пожилые женщины Южного Дагестана (цахурки, рутулки, лезгинки и др.) для этой цели обычно носили специальный мягкий круглый валик или ленту, которая проходила под подбородком и застегивалась на макушке на крючок. Кольцо было характерным элементом головного убора и женщин соседних областей. В частности, грузинка пользовалась специально сшитым валиком для закрепления на голове платка. Валик обычно набивался шерстью⁴⁰.
     Эта принадлежность головного убора вообще широко бытовала на Востоке, в частности в арабских странах⁴¹. В некоторых аварских обществах, в частности в обществе Тлейсерух (селения Ириб, Гелиб и др.), концы покрывала сшивались вместе. Таким образом, покрывало здесь имело форму кольца; сшитый конец его не свисал, а подтыкался под матерчатый пояс. Под пояс подбирали концы покрывал и женщины общества Карах (Тлярош, Гочоб и др.). Но девушки, особенно невесты, носили покрывало неподоткнутым.
     Покрывала разных обществ различались и по цвету. Одни носили повседневно только белые (кайтачки, кубачинки, акушинки, андийки), не считая, конечно, покупных шелковых, цвет которых мог быть самым различным, другие – черные (даргинки-сюргинки, багулалки, чамалинки), третьи – самые разнообразные: красные, зеленые, желтые, в зависимости от возраста.
     Среди дагестанских покрывал особое место занимает чарчав, чадра азербайджанки города Дербента. Чадра была почти квадратной формы. Горожанка носила ее поверх платка, накинув на голову и поддерживая руками так, чтобы она скрывала всю фигуру с головы до ног. Чадра являлась принадлежностью уличного костюма жительницы Дербента. Как правило, ее шили из гладкой материи темных тонов – черного, синего, коричневого. Однако женщины из богатых семей покупали нарядные шелковые покрывала ярких тонов с цветными узорами.
     С раскрепощением женщины традиция ношения чадры исчезла. Но иногда на пожилых жительницах Дербента можно видеть этот элемент убора.
     Покрывала дагестанских женщин имеют широкие аналогии во многих странах мусульманского Востока. В Афганистане, Иране подобные уборы бытуют и по сей день⁴². Общие черты с покрывалом горянок имеют и повсеместно распространенные персидские и турецкие женские покрывала для улицы, известные под названием дэстмал (перс.) и тештемал (тур.)⁴³, хотя они и отличаются способом ношения, размером и т. д. Определенное сходство с дагестанскими покрывалами имеет и среднеазиатский лячек, окутывающий всю фигуру женщины, хотя последний отличался усложненным покроем, наличием в нем прорези для лица, способом ношения⁴⁴. Вероятно, это сходство покрывал объясняется наличием прямых контактов стран Ближнего Востока, Передней и Средней Азии с Дагестаном.
     Во многих обществах горного и Южного Дагестана поверх покрывала носили повязки в виде чалмы. Аварки общества Карах (Тлярош, Гочоб и др.) поверх покрывала (чIорто) повязывали чалму (длиной обычно 1,5–2 м и шириной 70–95 см), обматывали голову в один оборот и завязывали либо сзади, либо сбоку так, что один конец, длинный, свисал обычно спереди, а другой – сзади. Чалму делали только из черной ткани.
     Поверх покрывала носили повязку типа чалмы, но белого цвета, и лакские женщины, особенно невесты. В исследуемое время такая повязка бытовала лишь у вихлинских лачек, живущих по соседству с даргинцами. Женщина здесь носила черную чалму, а девушка и невеста – белую. Лакская чалма не завязывалась, а обматывалась вокруг головы, и концы ее подтыкались в чалму. В ряде обществ Даргинии (Верхний Кайтаг, Чибах-Дарго), у табасаранок, дербентских азербайджанок пожилые женщины носили поверх покрывала в качестве чалмы квадратный платочек, сложенный треугольником, который завязывали на затылке. Квадратный небольшой платок, чаще шелковый, использовался в качестве чалмы и цахурками и рутулками. Но в отличие от кайтачек и дербентских азербайджанок цахурки свою чалму носили поверх покрывала, сложив вдвое треугольником, так «чтобы скрученная сторона приходилась надо лбом, а концы ее завязывали на затылке, напустив ка них сверху угол платка» (молодые), или, «не завязав концы, а лишь перекрестив на затылке, вели вперед и здесь надо лбом завязывали в узел»⁴⁵.
     Практика ношения лент или повязок поверх убора, вероятно, идет из глубины веков. Не случайно, в памятниках эпохи бронзы и особенно раннего железа в Дагестане обнаруживаются такие налобные украшения из бронзы в виде ленты или венчика. Венчики покрыты резным орнаментом (точечным), имеют суженные концы с отверстиями для закрепления на головном уборе. Для «прикрепления женского головного убора к прическе, а также для закалывания одежды» применялись и специальные булавки, которые также известны в эпоху бронзы и «наиболее широкое распространение получили на следующих этапах, особенно в горных районах»⁴⁶.
     В торжественных случаях поверх покрывала горянки иногда носили фабричные или сшитые из простых тканей квадратные платки, сложив их треугольником. Платок обычно не завязывался, а накидывался на голову таким образом, что концы свисали либо сзади по спине, либо с плеч спереди. Такие платки чаще составляли элемент свадебной одежды. Так, цудахарская невеста поверх длинного покрывала надевала два шелковых платка – один набрасывался на голову так, что концы его спереди доходили до подола платья, а второй завязывала на затылке. Привозной платок, особенно шелковый или шерстяной, в горном Дагестане был признаком достатка в семье. Он бережно хранился долгие годы и переходил от бабушек к внучкам. С присоединением к России и развитием товарно-денежных отношений в Дагестан стали поступать более дешевые, доступные и средним слоям населения хлопчатобумажные платки из промышленных центров России.
     Таким образом, квадратные платки не были одним из элементов старинного головного убора горянки, бытовали в прошлом редко и распространились позже под влиянием обычаев плоскости. Однако в начале XX в. квадратные платки стали интенсивно вытеснять покрывала. У лакцев, во многих даргинских и аварских районах (предгорных) эти покрывала уже почти исчезли. В ряде аулов Даргинии (Чираг, Амух, Антлух) многие женщины еще сегодня складывают платок вдвое в виде прямоугольного полотнища и надевают на голову тем же способом, что и описанные выше покрывала.
     Шарфы (узун явлукъ, шипон) были распространены главным образом у кумыков, причем более всего у кумыков Терско-Сулакской низменности. Это длинные (250X90 см) шарфы из тонкого шифона, чаще белого или черного. Носили их тем же способом, что и шали. Думается, что эти шарфы проникли в Кумыкию через Северный Кавказ. Известно, например, что черкешенки поверх шапочки наряду с другими видами платков носили такого типа накидки-шарфы.

¹ Олеарий, стр. 499.
² Интересно, что в никоторых древних государствах, например в Двуречье, носить головной убор было привилегией женщин из свободного сословия. Рабыни же должны были ходить с непокрытой головой.
³ Маслова, 1956, стр. 659.
⁴ Лиль-Адам, 1875, стр. 12.
⁵ Никольская, Шиллинг, 1953, стр. 19.
⁶ Атаев, 1963, стр. 113, 114, 121.
⁷ Котович, 1961, стр. 283.
⁸ Буш, 1905, стр. 474–475.
⁹ Merzbacher, 1901, стр. 454.
¹⁰ Атаев, 1963, стр. 121.
¹¹ Статуэтка хранится в ГИМ.
¹² Подробнее см.: Никольская, Шиллинг, 1953, стр. 19–24; Материальная культура аварцев, стр. 242–250; Сергеева, 1967, стр. 163–166; Агларов, 1962, стр. 163–166.
¹³ Никольская, Шиллинг, 1953, стр. 24.
¹⁴ Ган, 1902, стр. 225.
¹⁵ Булатова, рук., стр. 56–57.
¹⁶ Котович, рук., д. 238, л. 44–45; д. 239, рис. 107.
¹⁷ Окладников, 1955, рис. 104; Липе кий, 1961, стр. 273, рис. 2.
¹⁸ Всемирная история, II, стр. 405.
¹⁹ Народы Средней Азии и Казахстана, I, стр. 67, рис.6.
²⁰ Абрамова, 1966, стр. 95–96.
²¹ Котович, 1965, стр. 160–169, рис. 57.
²² Маслова, 1956, стр. 669–675.
²³ Лисициан, 1955, стр. 231.
²⁴ Народы Кавказа, I, стр. 172.
²⁵ Марков, 1887, стр. 524; Буш, 1905,стр. 474-475; Ган,1902, стр. 240.
²⁶ В таком виде отдельные варианты этого убора очень напоминают верхние одеяния-накидки с шапочками, изображенные на терракотовых статуэтках популярнейшей на древнем Востоке богини плодородия зороастрийского пантеона – Анахиты, обнаруженных на городище Афрасиаб III –II вв. до н. э. (Народы Средней Азин и Казахстана, I, стр. 62), а также накидки, изображенные на женщинах Палестины с ассирийского рельефа начала VII в. до н. э. (Всемирная история. I, стр. 490).
²⁷ Merzbacher, 1901, стр. 454; Буш, 1905, стр. 474–475.
²⁸ Буш, 1905, стр. 474, 475.
²⁹ Ган, 1902, стр. 240.
³⁰ Никольская, Шиллинг, 1953, стр. 20.
³¹ Шиллинг, рук., л. 38.
³² Булатова, 1971, стр. 177.
³³ Цах., рут. дюгмаче, ав. думоча, дугмача, думча.
³⁴ Никольская, Шиллинг, 1953, стр. 20; Материальная культура аварцев, стр. 245.
³⁵ Каракашлы, 1964, стр. 164-165.
³⁶ Авар. кIаp, кум. явлукъ, дарг. кIана, лакск., лезг. шал. Интересно сравнить лакский лечак с грузинским лечеки и армянским лечак – легкими головными уборами типа косынки, а также со среднеазиатским лячак – убором в виде чалмы или прямоугольного покрывала. По всей вероятности, это название восходит к персидскому лачак – «косынка».
³⁷ Кум. тастар, къыйыкъ, явлукъ, лезг. къыр.
³⁸ Дарг. дикIа, чаба, ашмаг, кIаз, лак. чIинчIу, авар. мучIу, кIаз, цахур. лепакукал.
³⁹ Шиллинг, 1949, рис. 18, 66, 141.
⁴⁰ Безарашвили, 1971, стр. 249-250.
⁴¹ Народы Передней Азии, стр. 406, 524.
⁴² Там же, стр. 117, рис. 5, стр. 175.
⁴³ Там же, стр. 124, 128, 199. Интересно, что в Дагестане, в частности у кумыков, подобным термином (дэстмал, достумал) называется скатерть.
⁴⁴ Сухарева, 1954, стр. 304 (рис. 1–2), 306.
⁴⁵ Булатова, 1974, стр. 119.
⁴⁶ История Дагестана I, стр. 66.

С. Ш. Гаджиева «Одежда народов Дагестана». Головные уборы. М.:Наука, 1981. Стр. 91-106.