Женская одежда русского населения среднего Приобья – Бардина П. Е.

     Русское население Среднего Приобья (Томский у. Томской губ. и часть Сургутского у. Тобольской губ.) к концу XIX – началу XX в. было довольно неоднородно. Здесь жили потомки первопроходцев, прибывших в Сибирь в самые ранние периоды ее освоения русскими и осевших вдоль водного пути. Это были в основном выходцы из северорусских и частично среднерусских губерний. К концу XIX в. старожилы преобладали в северных районах (Нарымском крае) и в некоторых местностях по р. Оби (нынешних Кожевниковском и Шегарском районах Томской области)1. В Среднем Приобье жили и переселенцы пореформенного времени из самых различных мест европейской части и Сибири.
     В данной работе исследование женской одежды проведено по материалам этнографических экспедиций и практик Томского университета2, фондам музеев, с привлечением некоторых архивных данных и имеющихся в литературе сведений по данному району.
     Материальная культура, в том числе и одежда, русского населения Сибири в целом исследуется довольно активно. Территория же Среднего Приобья сравнительно мало изучена в этнографическом отношении. Этот район лежит на крупном водном пути в Сибири и заселялся одним из первых.
     В исследуемое время как на основной территории расселения русских в европейской части3, так и в Среднем Приобье в женской одежде преобладал поздний городской комплекс с юбкой и кофтой. Большое влияние на распространение покупных тканей и новых фасонов одежды оказывал Томск – крупный торговый центр этого времени4. В магазины города поступали товары «самой последней моды», которые «носят и в столице, и за границей»5. Хотя это рекламное объявление, по-видимому, не совсем соответствовало действительности, тем не менее одежда городских фасонов проникала даже в самые отдаленные районы края. Традиционный русский костюм сохранялся только у старообрядцев и у части старшего поколения старожилов и переселенцев, и то главным образом в качестве погребальной одежды. Так, в Сургутском крае в конце XIX в. женщин хоронили в специально сшитом для этого сарафане, хотя повседневно сарафаны уже не носили6.
     По некоторым данным, традиционная одежда дольше сохранялась у переселенцев, чем у старожилов. Так, М. В. Красноженовой в 1914 г. отмечено, что женщины-переселенки еще носят сарафаны с белыми рукавами, а молодежь начинает одеваться как сибиряки7. По словам современных информаторов, «сарафаны – россейские носили» и «бабушка донашивала, что привезла из России»8. Традиционную одежду старожилов исследуемого региона пришлось, в основном, реконструировать по рассказам информаторов, так как в музеях она не отложилась.
     Основным комплексом женской одежды здесь был сарафанный. В XVIII – первой половине XIX в. комплекс с сарафаном был основным типом как повседневной, так и праздничной одежды крестьянок повсеместно в Западной Сибири9. У старожилов Нарымского края бытовал комплекс с юбкой-сукманкой, известен здесь был и комплекс с поневой, занесенный переселенцами. В районах компактного их расселения (в некоторых селениях Зырянского, Молчановского районов Томской области) сарафаны вообще не были известны10.
     Наиболее архаичный глухой косоклинный сарафан с цельным передним полотнищем и клиньями в боках в Среднем Приобье в начале XX в. сохранялся только у части старообрядцев. В более отдаленное время, по свидетельству информаторов, именно такой тип сарафана бытовал и у старожилов11. Косоклинный сарафан из белого холста у них использовался в качестве погребальной одежды12. Косоклинные сарафаны из холста синего цвета или из холста, окрашенного корой («дубленые»), назывались дубасами. О покрое таких сарафанов бытовала поговорка: «две полосы, да клинышки косы»13. У старообрядцев косоклинный сарафан был известен в двух вариантах: на широких лямках (т. е. с вырезными проймами) и на узких лямках. При этом в сарафанах «на широких лямках – богу молились, а на узеньких – дома ходили»14.
Сарафан с проймами, несомненно, более древнего покроя. Сарафан с узкими лямками присбаривался вверху к узкой обшивке, как и более поздний прямой сарафан.

Рис. 1. а – глухой косоклинный сарафан, старообрядцы (д. Лось-Гора Чаинского р-на, начало XX в.); б – прямой сарафан, старообрядцы (д. Кузнецовка Бакчарского р-на, начало XX в.). МАЭС ТГУ, инв. № 7314-26.

     Косоклинный сарафан – «кубовик» – из д. Лось-Гора Чаинского р-на Томской обл. (рис. 1, а) был сшит в конце XIX в. из четырех полос покупной синей в мелкий рисунок ткани – «кубовой». Покрой его стана очень экономичен: от двух боковых полос срезались вверху клинья и вшивались затем в подол сзади. С заднего полотнища вверху с боков срезались небольшие клинышки и пришивались затем к переднему полотнищу сверху, над грудью. А покрой лямок сарафана, наоборот, очень нерационален, так как раздваивающиеся узкие лямки выкраивались вместе с задним полотнищем. Эта часть перехода стана в лямки носила название «лягушка». Причем подкладка у сарафана в этой части выкраивалась также обязательно с «лягушкой». Подвязывать сарафан поясом полагалось «под самую лягушку». По-видимому, этой части сарафана придавалось определенное магическое значение. Подол подшивался обязательно тканью другого цвета –«подшаферкой». В подшаферку женщины или девушки втыкали новую, нешитую иголку, чтобы избавиться от нежелательных посягательств мужчин15.
     О косоклинных распашных сарафанах в нашем регионе почти нет упоминаний. Вероятно, они не имели здесь распространения.
     У русских женщин Среднего Приобья были известны прямые сарафаны на лямках: «круговые», «лямошные», «некошеные». Их носили в основном переселенцы и часть старообрядцев (но не на моления). Прямые сарафаны шили чаще всего из покупных тканей: ситца, сатина, сарпинки, шелка. Старые сарафаны кроили из пяти – семи прямых полос, поздние – из трех. Мелкие борики вверху прошивали на руках или на швейной машине в два-три ряда. Переднее полотнище иногда делали с нагрудкой (рис. 1, б), из более длинной полосы, чем остальные. Лямки («мышки») были пришивными, сзади они перекрещивались рядом друг с другом. По подолу такие сарафаны отделывали иногда нашитыми лентами, беечками, оборками – «язычками».
     Сарафаны с лифом носили в Среднем Приобье и старожилы, и переселенцы, но не старообрядцы. Этот тип сарафана был известен здесь, как и в некоторых других местах, в двух вариантах: на лямках и с пришивным лифом. Называли такой сарафан «обтяжным», а в некоторых местах «убором»16. Сарафан с лифом был довольно широко распространен в Сибири17.
     Наиболее поздний тип сарафана – на кокетке, распространился, как считают исследователи, в русской одежде, в конце XIX – начале XX вв., под городским влиянием18. В нашем регионе такой сарафан под названием «горбач», «горбун» носили в основном старообрядки. Но и у них он считался более «модным», чем старинный косоклинный. Кроился такой сарафан с кокеткой на подкладке – «с перелинкой на подоплеке», с воротником-ошейником или без него и прямым разрезом спереди (рис. 2, а, б). Перед делался из одной целой полосы, а боковые и задние – скашивались. По-видимому, именно скошенный стан делал этот тип сарафана похожим на старинный косоклинный, чем объясняется его популярность у старообрядцев. В нашем регионе его носили старообрядки не только повседневно, но и для молений, а также в скитах19.

Рис. 2. а – сарафан на кокетке – «горбач», старообрядцы (заимка Гужихина Кривошеинского р-на, совр.); б – сарафан на кокетке – «горбач», старообрядцы (с. Поротниково Бакчарского р-на, начало XX в.); в – рубаха на кокетке, старообрядцы (с. Поротниково Бакчарского р-на, начало XX в.).

     Иногда такой сарафан назывался дубасом, как и косоклинный. А само название «горбун», возможно, было перенесено с более архаичного типа сарафана. У некоторых групп старообрядцев старинный косоклинный сарафан и назывался «горбачом»20. У старожилов Среднего Приобья с названием «горбач», «горбун», «горбуша» связывается также старинный раскошенный сарафан21. Горбуном назывался косоклинный сарафан и в некоторых местностях европейской части22.
     Сарафаны-«горбуны» на кокетке бытовали только у старообрядцев Западной Сибири, а у семейских Забайкалья не прослеживаются23. Так, у старообрядок Алтая особое распространение имело полуплатье-«горбун», сходное по покрою, как считает В. А. Липинская, с прямым сарафаном, у которого лямки заменены кокеткой24. В Среднем Приобье в начале XX в. и позднее к такому сарафану пришивали иногда рукава и носили в качестве платья25. Возможно, именно этот сарафан, переделанный в платье, назывался у старожилов Среднего Приобья «холодай» – широкое будничное платье на кокетке26. Точных сведений о способе покроя в нашем регионе нет, а восточносибирский приталивался за счет отрезной спинки, и лишь перед делался на кокетке27.
     Сарафаны обязательно подвязывались поясами с вытканными узорами, а у старообрядцев и со словами молитв и пожеланий. Повязывали пояс под грудью – под «лягушку» или по талии. У старообрядок, кроме того, поясом подвязывалась рубаха, чтобы на ночь, сняв сарафан, остаться в поясе. В некоторых случаях (например, во время поста) они повязывали пояс под рубашку прямо на тело. Считалось, что пояс, как и крест, предохраняет от нападения «бесов»28.
     Поверх сарафана носили фартук – запон, передник без нагрудки или с нагрудкой, повязываемый по талии.
     Женская набедренная одежда – понева, составляющая более древний по сравнению с сарафанами комплекс русской одежды, бытовала в XIX в. в основном в южно-русских губерниях европейской части29. Переселенцами из этих губерний она была занесена и на территорию Среднего Приобья, но большого распространения не получила. Термин «панева», «понева» как широкая юбка был известен у старожилов. В этой среде его использовали и как бранное слово для неряшливого человека30. Подобное же значение термин «понева» имел в северно-русских губерниях31, для которых не характерен комплекс с поневой.
     Юбка в традиционном костюме русских женщин имела, как считают исследователи, довольно ограниченное распространение и была двух типов: шерстяная юбка-сукня, сукманка, андарак с продольными полосами, реже клетчатая или однотонная, и холщовая юбка-подол на вздержке32. В северном Нарымском крае шерстяная домотканая юбка-сукманка, чаще всего клетчатая, по-видимому, входила в традиционный женский наряд.
     По свидетельству современника, женщины в Нарымском крае ткали «сукманину» из овечьей шерсти, употребляя ее только на юбки. Шерсть предварительно окрашивалась местными травами: корнем марены, серпухой и «зеленикой»33. Есть сведения, что такую «суконную, домашнего изделия юбку» нарымчанки начинали носить с восьмилетнего возраста, а в 15 лет девушка, как сообщает очевидец, «выучивается разными травами красить белую пряденую шерсть, умеет найти эти травы, а иногда и соткать из этой пряжи для себя юбку с разными цветными клетками»34.
     Русское население в Нарымском крае в значительной степени складывалось из служилых людей35, с которыми часто связывается бытование подобных шерстяных юбок36. Комплекс с полосатой юбкой известен и на Русском Севере, откуда, по мнению исследователей, был занесен в Сибирь37. Занесенные в Нарымский край первопоселенцами юбки-сукманки, по-видимому, устойчиво бытовали в дальнейшем, чему немало способствовали климатические условия края, делающие ношение теплой шерстяной юбки весьма целесообразным. Шерстяные домотканые юбки под названием «андрак» бытовали и в некоторых других местах Среднего Приобья38.
     В конце XIX в. холщевые или из покупной ткани юбки надевались здесь иногда под сарафан. Такие юбки шили прямыми, часто на вздержке – «гаснике», «гашнике»39. Позднее здесь приобрели популярность нижние белые юбки «низики» с кружевами по подолу.
     Вплоть до начала XX в. у русских женщин Приобья не было распространено ношение штанов. Лишь изредка для выполнения работ на улице зимой надевали мужские штаны, слегка перешитые в верхней части. Ношение штанов здесь распространилось в основном в 10–20-х годах XX в. Но и позднее пожилые женщины просили хоронить их без поясной одежды40.
     Рубахи у русских женщин Среднего Приобья в исследуемое время бытовали уже в основном в качестве нижней плечевой одежды, надеваемой под кофту. Иногда верхняя рубаха выполняла роль кофты, а вниз надевали «подрубашник». В подрубашнике с юбкой управлялись дома по хозяйству.
     Сама рубаха называлась здесь «станиной», «становиной», «станушкой», «рукавами»41. Шили рубахи из домотканого льняного и конопляного холста, а также из покупных тканей, особенно верхнюю часть. По покрою стана рубахи были сплошными или отрезными по талии. Сплошные – «проходные» или «пропускные» – рубахи шили чаще всего не для повседневной носки, а для исключительных случаев: на смерть, под венец и в подарок будущей свекрови. Повседневно носили рубахи отрезные по стану – «со станинной», верхняя и нижняя части которых шились из ткани разного качества. Так поступали даже тогда, когда не испытывали недостатка в ткани.
     Названия верхней и нижней частей рубахи характерны для северно-русских рубах: верх – «рукава», реже «приставка», «наставка», нижняя часть – «стан», «станина», «становина», «станок», «станушка»42. Верхняя часть кроилась обычно из покупного, «базарного» материала: ситца, сатина, шелка или из тонкого холста, пестряди.
     У старообрядцев считалось за грех шить рубахи (и мужские, и женские) из ткани красного цвета, у остального русского населения, наоборот, рубахи красного цвета были довольно популярны. В описании одежды крестьянок Кетской волости с конца XIX в. упоминаются: «красная полуситцевая рубаха с синей холщевой станиной»; «в рубашке до пояса кумачной, а до подола белой бязевой»43. Для шитья верха рубах часто употребляли красный ситец – пунец44.
     Нижняя часть рубахи кроилась из более грубого холста или плотной ткани. Верхняя и нижняя части рубахи в какой-то степени были самостоятельными, поскольку «рукава» внизу и стан вверху подрубались отдельно. Эти подшитые края соединяли между собой чаще всего швом «через край». Верхняя часть рубахи иногда надевалась отдельно в виде короткой кофточки, а прочный стан мог служить для двух-трех «рукавов». У стана переднее центральное полотнище делалось обычно цельным, даже если стан сшивался из нескольких полосок, а швы смещались на бока и спину (рис. 2, в).
     Русские женщины Среднего Приобья носили рубахи со сборами по вороту (с прямыми поляками по утку и со слитными ноликами), а также туникообразные, со швами на плечах и рубахи на кокетке. Ворот рубах «остебывался» – подшивался полоской ткани или пришивался небольшой воротник – ошейник, столбик. Рукава, чаще всего без манжет, сужались к кисти или присбаривались к небольшой обшивке. Иногда по краю рукавов делались оборки – «брызжи». Под рукавами вшивались клинья («ластовицы» или «ластовки»).
     Пропускные туникообразные рубахи шились со складками поперек плеча или от горловины. В боковые швы вставлялись клинья – «косячки» для расширения подола45.
     Пропускная рубаха с прямыми поляками, пришитыми по утку (рис. 3, а), была сшита «на смерть» из трех полос холста. Длина ее – «до пят», по бокам внизу разрезы. На плечах и подоле рубаха украшена вышивкой счетной гладью белыми нитками.
     Интересна туникообразная рубаха, зафиксированная у старообрядки в скиту. Она скроена из одного полотнища, рукава вместе со станом (рис. 3, б). Это возможно при широкой покупной ткани. Спереди небольшая надставка из той же ткани. Носили эту рубаху с «горбуном» – сарафаном на кокетке.
     В качестве повседневной носили отрезные по стану рубахи с прямыми ноликами, пришитыми по утку. Возможно, под влиянием русских женские платья с прямыми поликами распространились у хантов Приобья46.

Рис. 3. а – рубаха с прямыми поликами, сшитая «на смерть», переселенцы (с. Нарым Парабельского р-на, начало XX в.); б – туникообразная рубаха, старообрядцы (заимка Гужихина Кривошеинского р-на, совр.).

     У старообрядцев Бакчарского района Томской области старинными считались рубахи со слитными поликами (рис. 4, а). Их носили с косоклинными сарафанами. Для нижней части отрезного стана брали плотную ткань, а для верха – покупную. Рукав выкраивали из широкого полотнища, у которого с одной стороны отрезали угол в виде клина и пришивали его к другому краю полотнища. Этим достигалась большая ширина рукава в пройме и сужение его к кисти. Верх рукава присбаривался непосредственно к вороту. «Рукав сам к вороту пошел», – по высказыванию информаторов об этом покрое47. Переднее и заднее полотнище также присбаривались к верхней части рубахи – «ошейнику».
     Довольно широко были распространены у женщин Приобья рубахи на кокетке. Кокетка могла быть со швами на плечах или без них и обязательно на подкладе – «перелннка с подоплекой». Стан присбаривался к кокетке. Шилась рубаха без воротника пли с небольшим «ошейником». Разрез спереди застегивался на пуговицы. Рукава сужались к кисти за счет клиньев под мышками. Края рукавов подшивались «обложечной» из другой ткани. Носили эти рубахи с прямыми сарафанами и с сарафанами на кокетке.
     В исследуемое время большое распространение получили женские рубахи, служащие только нижним бельем. Покрой их был упрощен по сравнению со старинными: рукава делались до локтя или совсем отсутствовали, воротника не было, а вырез обычно был большим, но стан часто так же, как и раньше, кроился из другой ткани. Были известны также нижние рубахи на лямках.
     В первой четверти XX в. даже в одной семье женщины могли носить рубахи разного покроя. Так, по рассказу информатора, сама она носила рубаху с ситцевым верхом, холщовой станиной, с рукавами по локоть и с разрезом на груди; у свекрови была такая же рубаха, но с длинными рукавами, а у бабки рубаха была со сборами у шеи и с длинными рукавами48.
     Вышивка или другие украшения на женских рубахах встречались очень редко, главным образом у переселенцев.
     К началу XX в. основной одеждой женщин Среднего Приобья стали «парочки» – кофты с юбками из одной ткани. Их иногда называли «платьями»49.
     Обязательным элементом традиционной женской одежды был головной убор. Еще в начале XX в. устойчиво сохранялся в Приобье обряд «окручивания» молодой, при котором ей заплетали две косы и надевали повойник, наколку или просто повязывали платок «по-бабьи». Традиционным головным убором здесь был, по-видимому, кокошник, название которого перешло к более поздним мягким шапочкам из ткани50. По материалам М. М. Громыко, в XVIII – первой половине XIX в. в Томском уезде замужние женщины носили кокошники в качестве буднего головного убора51.
     В 30–40-х гг. XIX в. в Томской и Тобольской губерниях бытовали «шашмуры»52. Они имели вид шапочки полукруглой формы с твердым дном. В МАЭС ТГУ хранится шашмура (инв. № 2365) с вышивкой позолоченной нитью по твердому донышку. Детали этой шашмуры (рис. 4, б): хвост и лопасти – сближают ее с другим головным убором – «сорокой». Зимой женщины Приобья носили «чебак». В МАЭС ТГУ хранится чебак крестьянки из с. Богородского (современное с. Шегарка Томской обл.) с вышивкой серебряной нитью растительных узоров по зеленому шелку и с подкладкой из беличьего меха (инв. № 2260). Такие головные уборы женщин были распространены главным образом на севере европейской части России53.

Рис. 4. а – рубаха со слитными поликами, старообрядцы (д. Чумакаевка Бакчарского р-на, конец XIX в.); б – шамшура, старожилы, середина XIX в.; МАЭС ТГУ, инв. № 2365; в – шамшура, старообрядцы (с. Поротниково Бакчарского р-на, начало XX в.); г – шамшура, старообрядцы (с. Парабель, начало XX в.).

     В конце XIX – начале XX в. наибольшее распространение имели в Среднем Приобье мягкие головные уборы: повойник, чехлик, капорик, шашмура и др.54 Популярны были шелковые и атласные наколки, украшенные лентами, бисером, цветами55. Они известны были даже в северных отдаленных районах56. Кроме того, женщины носили здесь яркие кашемировые и шелковые платки-кокетки57: кружевные черные косынки – файшонки, шелковые шарфы и большие шали. У старообрядок сохранялся сложный головной убор из трех частей – трех «покровов»: шашмуры, «сорочки» и платка58. Шашмура, известная у них в это время уже только в виде мягкой шапочки, была двух видов: с круглым дном и опушкой на вздержке (рис. 4, в) и в виде косынки с хвостом и завязками, похожая на «сорочку» (рис. 4, г). На моления старообрядки надевали головной платок в роспуск, накидывая его одной стороной на голову и закрепляя булавкой под подбородком.
     Таким образом, у женщин Среднего Приобья в конце XIX – первой четверти XX в. традиционная одежда, представляя собой уже исчезающее явление, состояла в основном из комплексов с сарафанами различных типов. Некоторое распространение имел комплекс с юбкой-сукманкой (у старожилок) и с поневой (у переселенок). При всей пестроте в одежде и бытовании разновременных и разнотерриториальных комплексов большое распространение имели северно-русские черты: рубаха с прямыми поляками, сарафаны, кокошники, чебак, терминология верхней и нижней частей рубах, термин «понева» как бранное и др. Характерно сохранение старинного глухого косоклинного сарафана, хотя главным образом как обрядовой одежды (у старожилов как погребальной, у староверов как молельной). Возможно, покрой этих сарафанов отразился на покрое поздних сарафанов на кокетке – «горбачей», а также платьев с рукавами – «холодаев».
     Для старообрядческого населения характерно сохранение наиболее старинного костюма, чему способствовали как специальные правительственные указы, так и уставы руководителей различных толков. Но единого образца одежды у них не было59. Это наблюдается и у староверов Среднего Приобья, где у выходцев из разных мест имелись отличия и в женском наряде.


Примечания:

1. Александровский М. Г. Волостное районирование Томской губернии. – В кн.: Экономические очерки Томской губернии. Томск, 1925, с. 69–84; Нагнибеда В. Я. Нарымский край. Томск, 1927, с. 530–531.
2. Материалы этнографических экспедиций Томского университета (МЭЭ ТГУ), проведенных под руководством автора в 1975–1983 гг. в девяти районах Томской области, и материалы этнографических практик (МЭП ТГУ), проведенных в 1960–1983 гг. под руководством Г. И. Пелих, Э. Л. Львовой, Н. А. Томилова, Н. В. Лукиной и автора, хранятся в архиве Музея археологии и этнографии Сибири Томского университета (МАЭС ТГУ).
3. Лебедева Н. И., Маслова Г. С. Русская крестьянская одежда XIX – начала XX вв. – В кн.: Русские. Историко-этнографический атлас. М., 1967, с. 196.
4. Фрейдин И. Г., Гавровский И. П. Торговля и промышленность. – В кн.: Город Томск. Томск, 1912, с. 47.
5. Томск, губ. ведомости, 1872, № 12, с. 7.
6. Неклепаев И. Я. Поверья и обряды Сургутского края. – Зап. ЗСОРГО, Омск, 1903, кн. XXX, с. 225.
7. Красноженова М. В. Из народных обычаев крестьян деревни Покровки. – Изв. КП ВСОРГО, 1914, т. 2, вып. 6, с. 67.
8. МЭЭ ТГУ, 1975, т. 4, л. 1; т. 5, л. 54.
9. Шелегина О. Н. Женская одежда русских крестьян Западной Сибири в XVIII – первой половине XIX в. – В кн.: Общественный быт и культура русского населения Сибири. XVIII – начало XX в. Новосибирск, 1983, с. 58, 66.
10. Агеева Н. И. Из наблюдений над языком населения Зырянского района Томской области. – Уч. зап. ТГПИ, 1951, т. 8, с. 131; МЭЭ ТГУ, 1981; МЭП ТГУ, 1981.
11. МЭЭ ТГУ, 1978, т. 1, л. 8.
12. Словарь русских старожильческих говоров средней части бассейна р. Оби, т. 1. Томск, 1964, с. 136.
13. Там же; МЭЭ ТГУ, 1978, т. 1, л. 13; т. 2, л. 16; 1983, т. 1, л 63- МЭП ТГУ, 1979, 135 П.
14. МЭЭ ТГУ, 1977, т. 4, л. 39.
15. Там же, 1983, т. 1, л. 14, 21.
16. Словарь русских старожильческих..., т. 2. Томск, 1965, с. 203; Словарь русских старожильческих говоров средней части бассейна р. Оби (дополнение), ч. 2. Томск, 1975, с. 235; МЭЭ ТГУ, 1983, т. 2, л. 25.
17. Лебедева Н. И., Маслова Г. С. Русская крестьянская одежда..., с. 209; Маслова Г. С. Русский народный костюм (XIX–XX вв.) – В кн.: Быт и искусство русского населения Восточной Сибири. Ч. 1. Приангарье. Новосибирск, 1971, с. 152; Сабурова Л. М. Одежда русского населения Сибири. – В кн.: Из культурного наследия народов России. Л., 1972, с. 103.
18. Лебедева Н. И., Маслова Г. С. Русская крестьянская одежда..., с. 209.
19. МЭЭ ТГУ, 1978, т. 1, л. 49.
20. Бардина П. Е. Об изменениях в одежде русского населения Томской области.– В кн.: Этнокультурная история населения Западной Сибири. Томск, 1978, с. 144.
21. Словарь русских старожильческих..., т. 1, с. 105; Словарь русских старожильческих... (дополнение), ч. 1. Томск, 1975, с. 99.
22. Крестьянская одежда населения Европейской России. (XIX – начало XX в.). Определитель. М., 1971, с. 26.
23. Этнография русского крестьянства Сибири. XVII – середина XIX в. М., 1981, с. 178.
24. Липинская В. А. Поселения, жилища и одежда русского населения Алтайского края. – В кн.: Этнография русского населения Сибири и Средней Азии. М., 1969, с. 64.
25. Бардина П. Е. Об изменениях в одежде..., с. 144–146.
26. Иванова Ф. П. Названия одежды и обуви в говорах старожильческих районов Томской области, расположенных по реке Оби и ее притокам. – Уч. зап. ТГУ, 1957, № 30, с. 135; Словарь русских старожильческих..., т. 3. Томск, 1967, с. 213; Словарь русских старожильческих... (дополнение), ч. 2, с. 254.
27. Сабурова Л. М. Одежда русского населения..., 1972, с. 115.
28. МЭЭ ТГУ, 1983, т. 1, л. 15.
29. Лебедева Н. И., Маслова Г. С. Русская крестьянская одежда..., с. 212–213.
30. Словарь русских старожильческих..., (дополнение), ч. 2, с. 105–106.
31. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка, т. 3. М., 1882, с. 289.
32. Лебедева Н. И., Маслова Г. С. Русская крестьянская одежда..., с. 201.
33. Павлов А. 3000 верст по рекам Западной Сибири. Тюмень, 1878, с. 140.
34. Григоровский Н. П. Крестьяне-старожилы Нарымского края. – Зап. ЗСОРГО, 1879, кн. 1, с. 16, 18, 26.
35. Емельянов Н. Ф. Заселение и земледельческое освоение русскими Нарымского и Кетского уездов в XVII – первой четверти XVIII вв. – В кн.: Некоторые вопросы истории Сибири. Томск, 1972, с. 196 и др.
36. Лебедева Н. И., Маслова Г. С. Русская крестьянская одежда..., с. 201; Маслова Г. С. Русский народный костюм..., с. 180.
37. Маслова Г. С. Об особенностях народного костюма населения Верхнедвинского бассейна в XIX – начале XX в. – В кн.: Фольклор и этнография Русского Севера. Л., 1973, с. 72–86 и др.
38. Словарь русских старожильческих... (дополнение), ч. 1, с. 16.
39. Словарь русских старожильческих..., т. 1. с. 95.
40. МЭЭ ТГУ, 1978, т. 3, л. 36; 1983, т. 1, л. 24, 51 и др.
41. Словарь русских старожильческих..., т. 3. Томск, 1967, с. 161–162; Словарь русских старожильческих... (дополнение), ч. 2, с. 203; МЭЭ ТГУ, 1978, т. 1, л. 8, 49 и др.
42. Словарь русских старожильческих..., т. 3. Томск, 1966, с. 113, 161; Словарь русских старожильческих... (дополнение), ч. 2, с. 17, 128, 164, 203; МЭЭ ТГУ, 1975, т. 1, л. 63; МЭП ТГУ, 1964, 41 П и др.
43. ГАТО, ф. 58, оп. 1, д. 422, л. 78; д. 434, л. 9.
44. МЭЭ ТГУ, 1975, т. 3, л. 13.
45. МЭЭ ТГУ, 1981, т. 2, л. 12; МЭП ТГУ, 1964, 41 П; 1971, 113П.
46. Бардина П. Е. Влияние русской культуры на одежду и утварь хантов Томской области. – В кн.: Языки и топонимия. Томск, 1976, с. 163; Кулемвин В. М., Лукина Н. В. Васюганско-ваховские ханты в конце XIX – начало XX в. Томск, 1977, с. 93, табл. X, рис. 5.
47. МЭЭ ТГУ, 1983, т. 1, л. 64.
48. МЭЭ ТГУ, 1975, т. 2, л. 21.
49. Сафьянова А. В. Этнографическое изучение русского населения Томской области, – В кн.: Полевые исследования Института этнографии. 1977. М., 1979, с. 36.
50. Словарь русских старожильческих..., т. 2, с. 87; Словарь русских старожильческих... (дополнение), ч. 2, с. 262.
51. Громыко М. М. Трудовые традиции русских крестьян Сибири (XVIII – первая половина XIX в.). Новосибирск, 1975, с. 265.
52. Флоринский В. М. Археологический музой Томского университета. Томск, 1888, с. 140.
53. Лебедева Н. И., Маслова Г. С. Русская крестьянская одежда..., с. 235.
54. Словарь русских старожильческих..., т. 3, с. 229, 235, 239; Словарь русских старожильческих... (дополнение), ч. 2, с. 5, 88, 163 и др.; МЭЭ ТГУ, 1976, т. 1, л. 92 и др.
55. Словарь русских старожильческих..., т. 2, с. 172, МЭЭ ТГУ, 1975.
56. Парилов И. Г. Русский фольклор Нарыма. Новосибирск, 1948, с. 133.
57. Словарь русских старожильческих..., т. 2, с. 87, 100.
58. Бардина П. Е. Об изменениях в одежде..., с. 149–152.
59. Этнография русского крестьянства..., с. 116.

Бардина П.Е. Женская одежда русского населения Среднего Приобья в конце XIX - первой четверти XX в // Культурно-бытовые процессы у русских Сибири. XVIII – начало XX в. Новосибирск: Наука, 1985. C. 204-216.